лирическое

[МАКС]

Их расстреляли на рассвете,
Когда вокруг белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели всем раздеться,
Потом ко рву всем стать спиной,
Но вдруг раздался голос детский.
Наивный, тихий и живой:
«Чулочки тоже снять мне, дядя?» -
Не упрекая, не грозя
Смотрели, словно в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже!»
Но смятением на миг эсэсовец объят.
Рука сама собой в мгновенье
Вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим,
Проснулась в ужасе душа.
Нет! Он застрелить ее не может,
Но дал он очередь спеша.
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат! Что если б дочка
Твоя вот так же здесь легла?
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей!
Ты – Человек, не просто немец!
Но ты ведь зверь среди людей!
… Шагал эсэсовец угрюмо
К заре, не поднимая глаз.
Впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.
И всюду взгляд светился синий,
И всюду слышалось опять
И не забудется поныне:
«Чулочки, дядя, тоже снять?»

[МАКС]

Девочки хвалятся силой,
Мальчики - маникюром,
Модно быть мега-стильным ,
Модно быть полной дурой.

Модно, чтоб все в обтяжку,
Латексней и короче,
Чтобы блестели ляжки
И зазывали "хочешь"?

Чтоб с силиконом губы
И напоказ татухи,
Наглым прослыть и грубым,
Множить плевки и слухи.

Зваться...ну скажем "мачо",
"стервой" /она же падаль/...
Поиски - побогаче
и с голливудским взглядом.

Поиски - постройнее
и с голливудским лоском,
Чтобы не сложно с нею,
Манкой была и броской.

К черту любовь и верность,
Это сейчас - зараза...
В моде - не помнить первых,
В моде - со всеми сразу...

Место искать позлачней,
Пить, что покрепче, в баре.
Втягивать дым табачный,
В рюмке тушить хабарик...

В моде - эксперименты,
Поиски мега-кайфа...
Быть не другом, а "френдом",
Видеться лишь по скайпу.

С мыслями - "выделяюсь",
Тупо вливаться в толпы.
Где вместо "Библий" - глянец,
Где вместо сердца - пропасть.

Крики души голодной
Громким глушить ремейком.

Как же я старомодна...
в мире понтов и фейков.

Анна Тукина
https://vk.com/pravoslavnii_stihi

[МАКС]

Бывает дефицит финансов,
Железа дефицит - в крови,
Бывает мало в жизни шансов,
Но хуже - дефицит любви.
Тем, кто женился по "залёту",

Хочу сказать: ваш брак не плох.
"Залёт" подобен самолёту,
В котором двигатель заглох.

Тем, кто женился по привычке,
Хочу открыть один секрет:

Ваш брак большой подобен спичке,
В которой, правда, серы нет.
И быт уютливо-угрюмый
Не разожжёт огня в крови.
Поверьте мне, что даже юмор
Не лечит дефицит любви.

Тем, кто женился по расчёту,
Возможно, больше повезло
И не сводя друг с другом счёты
Живут они "друзьям" назло,
Подобно вложенным банкнотам:
Жизнь - долгосрочный депозит.
Они в любви давно банкроты -
Не ощущают дефицит.

Те, кто женат на голом теле
И только телом дорожит,
Покуда нет проблем в постели,
Не испытают дефицит.
Но стоит телу "разрыхлиться"
И потерять "товарный вид" -
Захочется пережениться.
Наступит "телодефицит".

И чтоб семья могла сложиться,
Нам браки нужно создавать
Не с тем, с кем хочется ложиться,
А с тем, с кем хочется вставать.

Автор: Ангелина Аксенова.

[МАКС]

СБЕРКНИЖКА СЧАСТЬЯ

Мудрый рассказ о том, как беречь семейное счастье! Читаем и распространяем! ✔

Светлана и Петр поженились. В конце торжественного вечера мать Светланы подарила ей банковскую сберкнижку с 10 000 рублей на счету и сказала: – Возьми эту книжку и держи ее как летопись вашего брака. Когда будут происходить знаменательные для вас события, положи деньги на счет и запиши повод. Чем важнее событие, тем больше денег откладывай. Я внесла первый взнос за вашу свадьбу – остальные откладывайте вместе с Петей. Через годы вы увидите, насколько были счастливы.

Светлана поделилась этой идеей с Петром, которому идея также очень понравилась, и они стали ждать повода для следующего взноса. Через некоторое время у них накопилось уже достаточно записей: 6 февраля 2 000 рублей – первый день рождения Гены после свадьбы; 12 марта 5 000 – Раисе подняли зарплату; 27 апреля 12 000 – отпуск на море; 15 мая 30 000 – Раиса беременна и т.д.

Однако через годы они стали

ругаться из-за обычных бытовых вещей. Перестали разговаривать друг с другом так, как раньше. Еще позже стали сожалеть, что связали свою судьбу друг с другом. Любовь ушла…

Однажды Светлана призналась матери:

– Я больше не могу жить с этим человеком и готова к разводу. Не могу себе представить, как я вышла замуж за такого человека!

Мать ответила, что не возражает, но сначала предложила дочери потратить все деньги со старой сберкнижки, которую уже давно никто не пополнял – зачем хранить воспоминания о неудачном браке? Светлана согласилась и нашла сберкнижку с намерением аннулировать счет...

Однако ее взгляд задержался на последних записях, после которых она внимательно прочитала все предыдущие. Воспоминания о былом счастье переполнили ее. Она расплакалась. Наконец она пришла в себя и отдала книжку Петру, чтобы тот распорядился деньгами.

Петр ушел и пришел только вечером. Он протянул Свете книжку, где была отмечена новая сумма в 500 000 рублей и такая запись: «В этот день я снова обрел тебя, вспомнив и поняв, насколько сильно я тебя люблю и сколько ты мне дала счастья»

[МАКС]

Подумай перед тем, как брать жену,
Какую должен ты искать жену.
Ищи такую, чтоб была она
Умна, и домовита, и скромна.

Чтоб взгляд и юноши и старика
Пленился ею лишь издалека.
Чтоб для неё до смерти неминучей
Ты был единственный, а значит - лучший.

Подумай также, какова семья,
Где родилась избранница твоя.
За громким именем не стоит гнаться,
Ведь именем жены тебе не зваться.

Послушай слово мудрого и делай,
Как говорит он, опытный и зрелый:
«Ищи невесту, у которой гладки
Не столь бока и щеки, сколь повадки,

Чтоб не черты лица, черты души
У нареченной были хороши».
Что для мужчины может быть соблазном?
Одни пленятся обликом прекрасным,
Другие знатных выбирают в жёны,
Жениться на богатых третьи склонны.
Четвертые хотят, чтобы жена
Была чистосердечна и скромна.

Ты хочешь знать, кто прав из них, кто нет,
Прислушайся, я дам тебе совет:
Тот, кто нашёл богатую жену,
До смерти будет у жены в плену.
Богатая на мужа-бедняка
Смотреть всё время будет свысока.
Браниться будет, попрекать со зла,
Считать, что мужа в слуги наняла.

Мне жаль мужей, которые должны
Склоняться перед именем жены.
Высокородством гордая жена
Всегда с безродным мужем холодна.
Всю жизнь он будет хмур, его судьба -
Быть при жене смиреннее paбa.

Несчастен муж красавицы жены -
Он желт лицом, года его черны.
Ценитель красоты не он один,
Ведь есть глаза и у других мужчин.
Он будет, бедный, до скончания дней
Не муж своей жены, а страж при ней.

С женой своею будет счастлив тот,
Кто честность в ней и доброту найдёт.
Пусть красотой не славится она -
Душой красавица твоя жена.

Чванливой ты не угождал родне,
Высокородства не искал в жене.
Но честь и добродетели её
Возвысят имя скромное твоё.

Не гнался за богатою женой,
Не торговался ты с ее родней,
И всё ж таки богатство может быть:
Жена тебе поможет накопить.
И если ты богат такой женой,
Считай, что четырех нашёл в одной.

Абай Кунанбаев

[МАКС]

[МАКС]

[МАКС]

Просто бизнес

— Здравствуйте! — мужчина смело перешагнул через порог и без приглашения плюхнулся на стул.
— Добрый день, чем могу вам помочь? — молодой человек за столом отодвинул папку с документами и уставился на гостя.
— Дело в том, что моя просьба не очень обычна. Точнее, для вас обычна, а вот я обращаюсь к вам впервые, — мужчина закинул ногу на ногу, - это же рекламное агентство, я по адресу?
— Да, абсолютно верно. Вы хотите продвинуть свой товар на рынке? Или вы оказываете услуги?
— Э... Скорее услуги.
— Что именно? — парень взял в руки карандаш и листок бумаги.

— В общем... Наша организация... Как бы так сказать...
— Говорите, как есть. У нас есть масса способов обойти закон и прорекламировать даже то, что запрещено.
— Да? — удивился мужчина, — ну что ж... В общем, тут такое дело... Мы оказываем услуги на нашем рынке уже очень долгое время. Но с недавних пор мы стали замечать, что поток клиентов к нам резко упал. Наши представители не справляются, несмотря на увеличение офисов обслуживания.
— Это обычная проблема для рынка услуг, - авторитетно заявил парень, - сами понимаете - кризис, рост курса валют, цены на нефть... Все это влияет на спрос.
— Да, но наш бизнес не привязан к этому всему. Недавно я просматривал статистику за прошлые годы и, знаете, что обнаружил? В кризисное время поток клиентов наоборот увеличивался. А вот сейчас... Не знаем даже, что и делать.
— Не расстраивайтесь! — парень потер ладони и придвинулся поближе, — уверен, мы сможем вам помочь. Как называется ваша организация?
— Рай.
— Рай?
— Ну да. Рай.
— Хорошо, а чем именно вы занимаетесь?
— А чем занимаются в раю? Развлекаем клиентов, предоставляем им качественные услуги по проживанию, устраиваем различные развлекательные мероприятия и так далее.
— У вас сеть отелей?
— Да нет же! У нас — рай! Что непонятного?
Парень помолчал и потер лоб.
— Понимаете, для того, чтобы я смог вам помочь, мне нужно знать, чем конкретно занимается ваша организация.
— Я ж сказал уже. Мы предоставляем полный перечень услуг людям после их смерти.
— Ааа! Я, кажется, понял! Вы — агентство ритуальных услуг! Интересное название для вашей деятельности, — парень улыбнулся и облегченно вздохнул.
— Вы меня совсем не понимаете? - мужчина наморщил лоб и пристально посмотрел на молодого человека, — есть рай, есть ад. Мы две конкурирующие организации. Вот мы — рай. И нам нужно как-то продвинуть наши услуги на рынке. В последнее время люди почему-то выбирают ад. Мы переживаем по этому поводу.
Парень около минуты смотрел непонимающим взглядом на гостя, потом встряхнул головой и снова улыбнулся.
— Скажите, а как вы собираетесь расплачиваться с нами?
— К сожалению, мы несколько ограничены в средствах, поэтому могу предложить поработать по бартеру.
— По бартеру?
— Ну да. Вы нам рекламу, мы вам — определенное количество зарезервированных мест.
— И какие же вы предоставите гарантии?
— Гарантии? — мужчина задумался, — ну, можем договор составить. Без мелкого шрифта.
— И что? — рассмеялся парень, — мне его потом всю жизнь с собой таскать и попросить, чтоб в гроб не забыли положить, когда я коньки отброшу? Да и вообще, никакой уверенности в том, что когда я окажусь у вас, этот договор не окажется филькиной грамотой.
— Мы, вообще-то, держим свое слово...
— Ой, да не надо тут... Все так говорят! Мы обещаем, что когда-нибудь, может быть и так далее, — парень махнул рукой.
— Подождите, - мужчина подвинулся поближе, — а почему вы тогда рекламируете фонд капитального ремонта, а нас не хотите? У нас ведь одинаковые принципы работы.
— Потому что они платят нам деньги. Все просто.
— Но, у нас, к сожалению, нет денег. Там они не нужны, — мужчина грустно вздохнул.
— Так возьмите их в ваших представительствах. У них их завались.
— Они не дают...
— Как так? — парень рассмеялся, — вот так работники у вас!
— Да уж... Говорят — самим мало. Что ж мне делать тогда? - мужчина бросил отчаянный взгляд на парня.
— Не знаю. Попробуйте на телевидение сходить. Может там вам помогут, — молодой человек быстро написал на листочке адрес и протянул гостю.
— Думаете помогут? — обрадовался мужчина и спрятал листочек в карман.
— Обязательно помогут. Всего вам хорошего.
— Спасибо, до свидания! — гость поднялся со стула и быстрым шагом вышел из кабинета.
Молодой человек некоторое время сидел в тишине и смотрел на дверь. Телефонный звонок отвлек его от раздумий.
— Да, я слушаю.
— Ну что, приходил? — раздался хрипловатый голос в динамике.
— Да, мой господин, только ушел.
— Куда?
— Отправил на телевидение, как вы и приказывали.
— Хорошо. Предупреди там наших.
— Сию секунду, мой господин.
Парень нажал на кнопку отбоя и усмехнулся. Зрачки на секунду покраснели, но тут же стали обычными.
— Люди не хотят рая после смерти. Они хотят рай здесь и сейчас. И идут ради этого на все. И нет плодороднее земли для наших всходов, чем душа человека, готовая на все, ради богатства и власти. Они и есть наши основные клиенты... Кажется, шестой пункт устава работника ада, — парень открыл тетрадь и принялся искать нужную страницу, — а нет, пятый. Но не важно. Смысл тот же.
Парень набрал номер и приложил к уху телефон.
— А наше дело маленькое. Мы просто рекламируем этот рай на земле. Это мы делать умеем... Алло! К вам придет скоро один. Встретьте как полагается...
Мужчина вышел из офисного здания и облокотился об стену. Вздохнув, он вытащил из кармана мобильный телефон.
— Алло! Я только что вышел из агентства. Здесь тоже они.
— Что говорят?
— Отправили на телевидение. Думаю, нет смысла туда идти.
На том конце провода некоторое время царило молчание.
— Да, ты прав, идти не надо. Там тоже будут эти...
— Неужели остается последний вариант?
— Да, — кто-то на том конце провода тяжело вздохнул, — остается один выход. Приступай.
Мужчина положил телефон в карман, а из другого достал блокнот. Пролистав несколько страниц, он нашел нужную и прочитал вслух.
— Двадцать первый пункт устава работника рая. Крайняя, исключительная мера воздействия на людские души — война. Эффективное средство для принудительного обесценивания навязанных, работниками конкурирующей организации, идеалов жизни. Прирост клиентов 20-40%. Использовать только по указанию высшего руководства.
Мужчина закрыл блокнот и посмотрел на проходящих мимо жителей, пока еще мирного города.
— Извините, люди, это просто бизнес. Хотя, сами виноваты, — проговорил он себе под нос и растворился в толпе.

[МАКС]

Верхнее боковое

Когда она обошла всех пассажиров в своём вагоне, оказалось, что одного не хватает. Место сорок второе, верхнее боковое. Заказано, оплачено картой, есть все данные пассажира в списке, а самого человека нет.
Всякое бывает, может передумал, или заболел внезапно, случилось чего-нибудь, или вообще... Нет, самое худшее лучше исключить, пусть у него всё хорошо будет. Мысли ведь материальны? Вот и будем думать, что всё с ним в порядке. Уже полгода она работает проводницей, и ничего неприятного на работе не случалось. Пусть так остаётся и впредь.
Но мысли в голове уже оседлали коня беспокойства и тревоги. Вроде и не относится к ней этот пропавший пассажир, но в душе её что-то тяготило. Поезд ночной, близкие до утра и не хватятся, а вдруг серьёзное что случилось? Может, она единственная на свете, кто способен ещё помочь?..
На автомате справившись с обычными делами по вагону, она поспешила уединиться в своём купе. Смартфон радостно ожил в её ладонях и шустро включился в поиск. Так, фамилия необычная, паспортные данные есть, место жительства Санкт-Петербург, или Петрозаводск, куда бежит поезд. Для вводных данных сойдёт.

Социальные сети творят чудеса, спрятаться почти нет шансов ни у кого, конечно, если ты не полный отшельник. Опять же, есть ещё скайп, вайбер и вотсап. И секретные службы не нужны! Найдём пропащего.
Вконтакте пусто, одноклассники тоже прокатили мимо, а вот скайп и вайбер выдали что-то похожее. Нужно делать запрос. А вдруг он не в сети? Если случилось что, то скорее всего он выключен. Использовать стоит все возможности, даже инстаграм, телеграм и фейсбук. Где-нибудь ниточка да появится.
— С каких это пор РЖД интересуется недопассажирами? %) — скайп отозвался неожиданно и иронично.
— Просто хотела убедиться, что с Вами всё в порядке. Ведь в порядке? Извините, что влезла со своим длинным носом не в своё дело, просто подумалось, а вдруг что случилось?
— Необычная Вы проводница, переживательная. Очень тронут Вашим участием! Со мной всё хорошо, если Вам действительно интересно. Банально опоздал на поезд, на четыре минуты.
— Всего лишь на четыре? ))) Стрелки на часах подвели? ^/×
— О-о, для молодой особы у Вас хорошее чувство юмора! Особенно, если учесть, что импровизированные стрелки вполне можно принять за насмешку "лох". Наверное, можно назвать лохом человека, понадеявшегося на общественный транспорт в воскресный вечер.
— Ччооорт... (спалилась) — в самом деле взбесившиеся стрелки выбраны случайно, без какого-то ни было подтекста. Иногда я жонглирую символами невпопад ÷€
— Тем интереснее находить скрытые смыслы, на пустом-то месте (кстати, это ценник в евро?).
— М... опять не тот смайл =( Вам не угодить! А откуда Вы знаете, что я молода?
— Тоже порылся в интернетах, прежде, чем ответить на запрос. Не так часто ко мне стучатся юные проводницы )
— Засмущали прям... ( и фотку в купальнике видели?) "^
— Нет. Вконтакт Ваш не трогал. Вскрыл облако на гугл и насладился фотками без купальника. ☆ занёс в избранное
— Нееет! Издеваетесь? Это правда? Вы это сделали???
— Успокойтесь, миледи, Вашим тайнам ничего не угрожает. Хотя, опрометчиво хранить десять гигов личного на стороннем ресурсе, Вы не находите? (если это не тайный замысел) (*)(*) кстати, родинка очаровательна!
— Блин, какой-то пассажир стучится, чаю просит, а я красная, как рак, тут сижу — ну и вогнали Вы меня!
— Скажите, что Вы слегка раздеты и не принимаете в столь поздний час, пусть катятся к чёрту
— Я же проводница, обязана и в два ночи опаивать жаждущих! А если упомянуть даже о некоторой степени раздетости, то боюсь, что "за чаем" выстроится очередь. °•○●
— Тогда выдайте ему заварку, стакан и кипяток через щель в двери. И желательно одним броском, чтобы желающих больше не было. @
— Уже расправилась с ним. Не так-то Вы быстро и печатаете Слишком пухлые пальцы?
— О, да Вы жестокая дамочка! Сидите в персональном купе и шустро касаетесь тоненькими пальчиками огромного экрана ноута. У меня же ночная дорога, скорость сто десять, руль и довольно средненький смарт в держателе на лобовом стекле. И да, я не толстый, если Вы об этом хотели меня спросить.
— Вот же ё! Вы за рулём сейчас? Тогда нужно срочно прикрывать этот Ваш циркдюсолей, я не хочу быть причиной Вашей премии Дарвина.
— Не горячитесь, воительница Диана! Вы спасаете меня ото сна, а ехать ещё три с половиной часа. Так что лучше нам поддерживать этот ночной диалог. Если перестану отзываться, тогда и в рога трубить пора! Шучу. Я справлюсь и со сном. А вот Вам, юная поводница, лучше вздремнуть, пока затишье. Утром ещё пассажиров тормошить, бельё пересчитывать и у клептоманов полотенца отбирать )
— Ничего, уже привыкла. Однако, Вы знаток закулисья! С полотенцами дома проблем нет?
— Хо-хо, мне нравится ездить в поездах, но полотенца вафельные терпеть не могу. Хотя, мне раньше и проводницы не нравились... Может, и на полотенца стоит взглянуть повнимательней?
— Нет, они всё такие же непривлекательные, полотенца в смысле (хихи). Вопрос: а почему Вы сейчас за рулём?
— Вернулся домой, сел в машину и помчался вслед за поездом. В озёрном крае у меня дела, не отменять же из-за глупого опоздания. Жаль только, выспаться не получится.
— Дорога-то хоть ничего? Не тяжело ночью ехать?
— На удивление, хорошая дорога, ровная. Хотя, грузовик на дереве уже встретился, — некоторых ровные дороги убаюкивают. Да и Вам пора спать, засим прощаюсь. Ради вашего юного организма вынужден прервать нашу интересную беседу. Приятных снов!
И неудавшийся пассажир вышел из сети...
Ровно в семь часов утра поезд номер 012 замер на первой платформе позади желтоватого здания вокзала со шпилем. Сонные пассажиры горошинами сыпались из вагонов и катили свои чемоданчики к площади Гагарина. Кого-то встречали тут же, возле поезда, кого-то ждали в родных домах неподалёку, но были и те, кого никто не встречал. Проводницам ещё предстояло разбираться со своим хозяйством, приводить всё в порядок, а потом ещё составлять отчёт.
— Мне кажется, что Вам не повредит капучино после бессонной ночи, Катя! — возле четырнадцатого вагона стоял незнакомец с двумя большими кружками дымящегося кофе, — Между прочим, лучший капучино в городе, Вы только попробуйте!

Родинка на щеке у молоденькой проводницы поползла вверх.

© elektrikz

[МАКС]

[МАКС]

Сука и мразь

… Такого адреса на листочке вызовов я еще не видел. Вопросов добавил еще Старший врач смены. Стоя у «Аквариума», он мял в пальцах незажженную сигарету. Очень серьезным взглядом, без привычного прищура и ехидства, проводил путь клочка дешевенькой бумаги от диспетчера под зажим на моей папке.
- Извини, что нарушаю очередность. Вызов срочный. Но… «шоки» заняты, а …
Тут он выдал нечто совершенно невообразимое…
-… А там …это… в общем увидишь сам. Баб я туда послать не могу!..
Я проглотил возмущение и молчком потопал в гараж.
«Городская свалка. Южный сектор. Там встретят…» Выпученные глаза водителя тоже энтузиазма не добавили. Ехали молча. Только подъезжая к «адресу», когда «уютный летний бриз», напоенный ароматами летней кучи мусора проехался в полной мере по нашему обонянию, водила обреченно выдал что-то об уникальных анатомических особенностях жителей города.
Нас встречали. Двое работяг, в немыслимого цвета робах, и водитель мусоровоза, молча, дымили ядерной махоркой. Где-то сзади квакнула сирена милицейского уазика. «Джентелеменский клуб» в сборе. Выездное заседание номер «мильен тысяч пятьсот первое» торжественно объявляется открытым. Белый халат «3-й свежести» смотрелся абсурдно, нереально чисто и неуместно в королевстве помоев и хлама. На какое-то время постарался отвлечься, разглядывая довольных жизнью ворон, и удерживая силой воли на месте, сожранный недавно бутерброд.
- Чем порадуете, компрачикосы?
Один из работяг, все также молча, показал рукой куда-то в сторону.
Неподалеку, в груде пестрого мусора лежала здоровенная грязная псина. «Совсем охренели!!! Для собаки вызвали. Нашли ветеринара… доктор Айболит, мля…»

Тут до меня доходит, что все молчат. Как-то очень странно. Напряженно. Делаю несколько шагов по направлению к собаке. На грязно-серой морде появляется ослепительно-белая полоска зубов и раздается низкое утробное рычание. Но это меня уже не занимает. Я смотрю и с трудом удерживаю рвущийся изнутри вопль... между собачьими лапами, у поджатого брюха с оттянутыми сосцами лежит человеческий младенец. Новорожденный. Живой. Он не плачет, только беззвучно раскрывает рот. Слабо шевелит голубоватого оттенка ручками с судорожно сжатыми побелевшими кулачками. Он закопан в мусор до половины тела. Точнее, видимо раскопан. Собакой. Щенной сукой. Которая лежит сейчас рядом, согревая ребенка своим тощим телом. Периодически вздрагивая и нервно облизывая его лицо, когда он вновь открывает рот. Эти кадры вламываются мне в голову по очереди, раскаленными гвоздями. Сзади громко топая и сопя, появляются два милиционера. Один, увидев всю картину, багровеет лицом и начинает царапать кобуру, хватая судорожно воздух.
- ………..Она его что, ест??!!! Да, я ее сейчас!!! …
-… Подожди! Она ж его не трогает, вон смотри... Греет!...
Я приближаюсь и присаживаюсь на корточки. Не хочется орать, не хочется кидаться чем-то в собаку. Нужно забрать ребенка. Но как доказать собаке, как убедить ее, что я, человек, не наврежу этому детенышу. Как ей поверить тварям, что закапывают своих детей в помойку. Живыми.
Презрение. Ярость. Жалость… Скорбь.
Вот, что я увидел в карих собачьих глазах.
По-крабьи, боком приближаюсь к ребенку. Краем глаза держу в поле зрения задние лапы собаки. Если подожмет для прыжка, хоть успею прикрыть лицо или увернуться. Протягиваю руку к ребенку. Ворчание нарастает. Продолжая глухо рычать, собака морщит нос, показывая мне ослепительный частокол молодых клыков, и … кладет свою голову на ребенка. Накрывая его и оберегая от прикосновения. Я медленно начинаю разгребать мусор вокруг тельца. Низкое рычание сопровождает все мои манипуляции. Так, наверное, работают саперы, обезвреживая мины. Собака глаз не сводит с моих рук. Не могу проглотить ком, возникший в горле.
- … Собачка! Собачка… на-на-на, милая.. На, возьми !...
В какую-то мятую плошку водитель мусоровоза льет из термоса молоко. Очередное чудо.
Словно извиняясь перед остальными, поясняет: «…Язва у меня. Вот жинка термосок и снаряжает…». Собака вскидывает голову, почуяв угощение, и внезапно шумно сглатывает набежавшую слюну.
-… Иди собачка !... Иди, моя хорошая… иди, попей молочка…
Еще раз, внимательно проследив за моими плавными движениями, собака встала. Глухо рыкнула, предупреждая. И, прихрамывая, подошла к миске с молоком. Только сейчас стало видно насколько она худая и изможденная. Инородными телами болтались под втянутым брюхом наполненные соски.
- Щенки у ней видать где-то рядом. Вишь, титьки-то от молока трещат, а сама тощщАя, как вешалка…
Собака жадно хватала молоко, не отводя глаз от меня и младенца. Достаточно было несколько движений, чтобы полностью выкопать ребенка из мусора. Взяв его на руки, я поднялся с колен. Ко мне уже спешил водитель с простыней. Ребенок жив. Обезвожен. Голоден. Но видимых повреждений нет. От роду ему максимум несколько часов. Снова ловлю на себе собачий взгляд. Встречаемся глазами. «Все будет хорошо», - шепчу я себе под нос. В ответ вижу еле заметный качек повисшего хвоста. Ловлю себя на том, что хочется попросить у псины прощения.
- Доктор, вы куда ребенка повезете?
- В 6-ю ДКБ.
- Мы потом туда заедем, протокол подписать.
Старший милиционер, сняв фуражку, вытирает от пота лицо и внезапно, скрипнув зубами, выдает:
- Найти бы эту ссу…, извините, мразь ! Которая ребенка…, ну понимаете…! И грохнуть на этой помойке…
Дослушиваю эту свирепую тираду уже в машине. Водитель аккуратно закрывает за мной дверь, обегает «РАФу» и плавно трогается с места.
Мы едем по городу. Быстро. Молча. Остервенело удерживая в узде эмоции. Не хочется говорить. Хочется орать до немоты и биться головой. «Так нельзя !!! Это невозможно !!! Люди так не должны поступать, если они еще люди…»
Осторожно вылез из машины и быстро прохожу в приемный покой, улавливая на себе удивленные взгляды. Я еще не сказал ни слова, но ко мне обернулись все присутствующие. Тут до меня доходит, как я выгляжу и чем пахну.
- Вы из какой помойки выскочили ?!!... В таком виде и в приемник детской больницы ?!!! Вы что себе позволяете?!!!
Неопределенного возраста медсестра, продолжая накручивать себя визгливыми воплями, начинает извлекаться из-за стола. На ее крики выглядывает из смежной комнаты врач. Видит меня, меняется в лице и тут же понимает, что на руках у меня ребенок. Подскакивает, перехватывает. Мгновенно рядом возникает вихрь халатов. Все.
… Еле перебирая ногами, выползаю на крыльцо. Едем на станцию. Переодеться, помыться, написать карточку вызова.
Забыть бы такое. Навсегда. Да не получается…
(с) Федоров Дмитрий

[МАКС]

Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.

Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!

[МАКС]

Справочная

Кoгдa я был мaлeньким, у мoeй сeмьи был тeлeфoн — oдин из пeрвых в oкругe. Я хoрoшo пoмню пoлирoвaнный дубoвый ящик, прикрeплeнный к стeнe рядoм с лeстницeй. Сбoку oт нeгo висeлa блeстящaя трубкa. Я дaжe пoмню нaш нoмeр — 105. Я был слишкoм мaл, чтoбы дoстaть дo тeлeфoнa, нo чaстo зaвoрoжeннo слушaл, кaк гoвoрилa с ним мaмa. Oднaжды oнa дaжe припoднялa мeня, чтoбы я пoгoвoрил с пaпoй, кoтoрый вeчнo был в oтъeздe пo дeлaм. Вoлшeбствo! Сo врeмeнeм я oткрыл, чтo гдe-тo внутри чудeснoгo устрoйствa oбитaлo удивитeльнoe сущeствo — eё звaли «Спрaвoчнaя Пoжaлуйстa», и нe былo нa свeтe тaкoй вeщи, кoтoрoй бы oнa нe знaлa. Мoя мaмa мoглa узнaть у нeё кaкoй угoднo тeлeфoнный нoмeр, a eсли нaши чaсы oстaнaвливaлись, «Спрaвoчнaя Пoжaлуйстa» сooбщaлa нaм тoчнoe врeмя.

Мoй пeрвый личный oпыт oбщeния с этим «джиннoм из трубки» сoстoялся в oдин из днeй, кoгдa мaмa ушлa в гoсти к сoсeдям. Исслeдуя вeрстaк в пoдвaлe, я случaйнo удaрил пo пaльцу мoлoткoм. Бoль былa ужaснoй, нo плaкaть нe былo рeзoнa, пoскoльку дoмa всe рaвнo нe былo никoгo, ктo мoг бы мeня пoжaлeть. Я хoдил пo дoму, зaсунув пульсирующий пaлeц в рoт, и нaкoнeц oкaзaлся вoзлe лeстницы. Тeлeфoн!

Я быстрo сбeгaл в гoстиную зa мaлeнькoй тaбурeткoй и притaщил eё нa лeстничную плoщaдку. Взoбрaвшись нaвeрх, я снял трубку и прижaл eё

к уху. «Спрaвoчную Пoжaлуйстa», — скaзaл я в рoжoк, кoтoрый нaхoдился кaк рaз нaд мoeй гoлoвoй. Пoслeдoвaли oдин или двa щeлчкa, и тoнкий, чистый гoлoс зaгoвoрил мнe в ухo: «Спрaвoчнaя». — «Я удaрил пa-aлeц...» — зaвыл я в тeлeфoн. Слёзы тeпeрь зaкaпaли бeз трудa, пoскoльку я зaимeл слушaтeля. «A рaзвe твoeй мaмы нeт дoмa?» — прoзвучaл вoпрoс. «Никoгo нeт дoмa, тoлькo я», — я зaрыдaл. «У тeбя тeчeт крoвь?» — «Нeт», — oтвeтил я. — «Я удaрил пaлeц мoлoткoм, и oн oчeнь бoлит». — «Ты мoжeшь oткрыть вaш лeдник?» — спрoсилa oнa. Я oтвeтил, чтo мoгу. «Тoгдa oткoли мaлeнький кусoчeк льдa и прилoжи eгo к свoeму пaльцу. Этo уймeт бoль. Тoлькo будь oстoрoжнee с нoжoм для кoлки льдa», — прeдoстeрeглa oнa мeня. — «И нe плaчь, всё будeт хoрoшo».

Пoслe этoгo случaя я звoнил «Спрaвoчнoй Пoжaлуйстa» пo всякoму пoвoду. Я прoсил ee пoмoчь мнe с гeoгрaфиeй, и oнa oтвeчaлa, гдe нaхoдится Филaдeльфия и гдe Oринoкo — тaинствeннaя рeкa, кoтoрую я сoбирaлся исслeдoвaть, кoгдa стaну бoльшoй. Oнa пoмoгaлa мнe дeлaть мaтeмaтику и скaзaлa, чтo бурундук, кoтoрoгo я пoймaл зa дeнь дo этoгo в пaркe, будeт eсть фрукты и oрeхи. Пoтoм умeрлa Пити, нaшa кaнaрeйкa. Я пoзвoнил «Спрaвoчнoй Пoжaлуйстa» и сooбщил eй этo душeрaздирaющee извeстиe. Oнa выслушaлa мeня и скaзaлa чтo-тo из тoгo, чтo взрoслыe oбычнo гoвoрят, чтoбы успoкoить рeбeнкa. Нo я нe утeшился. Нeужeли птицы тaк крaсивo пoют и принoсят рaдoсть в дoм тoлькo для тoгo, чтoбы зaкoнчить свoи дни кaк кoмoк пeрьeв нa днe клeтки? Oнa, дoлжнo быть, пoчувствoвaлa мoё глубoкoe бeспoкoйствo и пoэтoму тихo скaзaлa: «Пoл, всeгдa пoмни, чтo eсть и другиe миры, в кoтoрых нужнo пeть». Кaким-тo oбрaзoм я пoчувствoвaл сeбя лучшe.

В другoй рaз я внoвь пoзвoнил пo тeлeфoну: «Спрaвoчную Пoжaлуйстa!» — «Спрaвoчнaя», — oтвeтил ужe знaкoмый гoлoс. «Кaк пишeтся слoвo "фикус"?» — спрoсил я. И кaк рaз в этoт мoмeнт мoя сeстрa, испытывaвшaя кaкую-тo нeчeстивую рaдoсть oттoгo, чтo всячeски мeня пугaлa, прыгнулa нa мeня с лeстницы с диким крикoм бaньши: «Йя-a-a-a-a-a-a-a!»

Я упaл с тaбурeтки, вырвaв из тeлeфoннoгo aппaрaтa трубку с кoрнeм. Мы oбa были изряднo нaпугaны случившимся — «Спрaвoчнaя Пoжaлуйстa» бoльшe нe oтзывaлaсь, и я нe был увeрeн, чтo нe причинил eй врeдa, пoлoмaв тeлeфoн. A нeскoлькo минут спустя в нaшу двeрь пoстучaл кaкoй-тo чeлoвeк. «Я тeлeфoнный мaстeр, — скaзaл oн нaм с сeстрoй. — Я рaбoтaл нa вaшeй улицe, кoгдa oпeрaтoр сooбщилa мнe, чтo пo этoму нoмeру мoгут быть кaкиe-тo прoблeмы». Тут oн зaмeтил тeлeфoнную трубку у мeня в рукaх. «Чтo случилoсь?» Я рaсскaзaл eму всё. «Ну ничeгo, мы пoчинимся этo зa пaру минут». Oн вскрыл кoрпус тeлeфoнa, явив миру мeшaнину из прoвoдoв и кaтушeк, и нeмнoгo пoвoзился сo шнурoм oт трубки, прикручивaя eгo oтвeрткoй. Пoтoм oн нeскoлькo рaз пoдeргaл зa рычaг и зaгoвoрил в трубку:

«Привeт, этo Пит. Нa 105 нoмeрe всe в пoрядкe. Мaльчишку нaпугaлa сeстрёнкa, и oн выдeрнул шнур из кoрoбки». Oн пoвeсил трубку, улыбнулся, пoжaл мнe руку и вышeл зa двeрь.

Всe этo прoисхoдилo в мaлeнькoм гoрoдкe в сeвeрo-зaпaднoй чaсти Тихooкeaнскoгo пoбeрeжья. Пoзжe, кoгдa мнe испoлнилoсь дeвять лeт, мы пeрeeхaли в Бoстoн — чeрeз всю стрaну. Я сильнo скучaл пo свoeму другу. Нo «Спрaвoчнaя Пoжaлуйстa» принaдлeжaлa тoму стaрoму дeрeвяннoму ящику в мoeм прeжнeм дoмe, и мнe пoчeму-тo никoгдa нe прихoдилo в гoлoву пoпрoбoвaть пoзвoнить eй пo высoкoму, блeстящeму тeлeфoну, кoтoрый стoял нa стoликe в хoллe. Тeм врeмeнeм я вырoс и стaл пoдрoсткoм, нo вoспoминaния o тeх дeтских рaзгoвoрaх никoгдa нe oстaвляли мeня. Чaстo в мoмeнты сoмнeний или нeдoумeния я вызывaл в сeбe тo чувствo бeзмятeжнoгo спoкoйствия, кoтoрoe у мeня былo тoгдa, кoгдa я знaл, чтo в любoй мoмeнт мoгу пoзвoнить «Спрaвoчнoй Пoжaлуйстa» и пoлучить прaвильный oтвeт. Тeпeрь я oцeнил, нaскoлькo дoбрoй, тeрпeливoй и пoнимaющeй oнa дoлжнa былa быть, чтoбы трaтить свoe врeмя нa мaлeнькoгo мaльчикa.

Нeскoлькими гoдaми спустя я oтпрaвился нa Зaпaд в кoллeдж, и мoй сaмoлeт пo пути призeмлился в Сиэтлe. У мeня былo пoлчaсa или чтo-тo oкoлo тoгo мeжду рeйсaми. Минут пятнaдцaть я прoгoвoрил пo тeлeфoну с сeстрoй, кoтoрaя жилa тeпeрь в этoм гoрoдe и зaмeтнo смягчилaсь блaгoдaря зaмужeству и мaтeринству. A пoтoм мaшинaльнo, нe зaдумывaясь, чтo этo я тaкoe дeлaю, я нaбрaл нoмeр oпeрaтoрa в мoeм рoднoм гoрoдe и пoпрoсил: «Спрaвoчную Пoжaлуйстa». Свeрхъeстeствeннo, нo я услышaл тoнкий, чистый гoлoс, кoтoрый я тaк хoрoшo знaл: «Спрaвoчнaя». Я нe плaнирoвaл ничeгo тaкoгo, нo вдруг спрoсил: «Кaк пишeтся слoвo "фикус"?» Пoслeдoвaлo дoлгoe мoлчaниe, a зaтeм прoзвучaл мягкий oтвeт: «Я пoлaгaю, твoй пaлeц ужe сoвсeм зaжил?» Я зaсмeялся. «Тaк этo дeйствитeльнo вы?» — скaзaл я. — «Eсли бы вы тoлькo знaли, кaк мнoгo вы знaчили для мeня всe этo врeмя!» — «A знaeшь ли ты», — спрoсилa oнa в oтвeт, — «кaк мнoгo твoи звoнки знaчили для мeня? Я oчeнь ждaлa их, вeдь у мeня никoгдa нe былo свoих дeтeй. Тaк глупo, нe прaвдa ли?» Мнe этo сoвсeм нe пoкaзaлoсь глупым, нo я пoчeму-тo ничeгo eй нe oтвeтил. Вмeстo этoгo я рaсскaзaл eй, кaк чaстo я думaл o нeй всe эти гoды, и спрoсил, мoгу ли я пoзвoнить eй снoвa, кoгдa приeду в гoсти к сeстрe пo oкoнчaнии сeмeстрa. «Кoнeчнo, звoни», — скaзaлa oнa. — «Прoстo пoпрoси пoзвaть Сaлли». — «Дo свидaния, Сaлли!» — Мнe тaк стрaннo былo, чтo у «Спрaвoчнoй Пoжaлуйстa» eсть имя… — «Eсли я нaйду eщё кaкoгo-нибудь бурундукa, тo oбязaтeльнo скaжу eму, чтoбы oн eл фрукты и oрeхи…» — «Дa, кoнeчнo», — oтвeтилa oнa. — «И я всё eщё жду, кoгдa ты пoeдeшь исслeдoвaть Oринoкo… Счaстливoгo пути!»

Всeгo три мeсяцa спустя я внoвь пoпaл в Сиэтл. Другoй гoлoс oтвeтил: «Спрaвoчнaя». Я пoпрoсил Сaлли. «Вы eё друг?» — спрoсили мeня. «Дa, oчeнь стaрый друг», — зaвeрил я дeвушку. «Мнe oчeнь жaль гoвoрить вaм этo», — скaзaлa oнa. — «Пoслeдниe нeскoлькo лeт Сaлли рaбoтaлa нa пoлстaвки, пoскoльку былa бoльнa. Oнa умeрлa пять нeдeль нaзaд». Я ужe сoбрaлся пoвeсить трубку, нo oнa вдруг спрoсилa: «Пoдoждитe, вы случaйнo нe Пoл?» — «Дa». — «Вы знaeтe, Сaлли oстaвилa вaм сooбщeниe — зaписку, нa тoт случaй, eсли вы пoзвoнитe. Я сeйчaс вaм eё прoчту». Я ужe пoчти знaл, чтo услышу. В зaпискe гoвoрилoсь: «Скaжитe eму, чтo я всё eщё увeрeнa — eсть и другиe миры, в кoтoрых нужнo пeть. Oн пoймeт, чтo я имeлa в виду».

Я пoблaгoдaрил дeвушку и пoвeсил трубку. Я знaл, чтo имeлa в виду Сaлли.

Пoл Виллaрд, "Рeaльнaя истoрия"

[МАКС]

#Женщина

Я старомодна… Мне нравятся платья до пяток,
Честь и застенчивость, и медицина без взяток…
Добрые песни, подарки своими руками…
Чувства навек и, конечно, венчание в храме…

Я старомодна, и роль бизнес-вумен мне чужда….
Я выбираю не выгоду… Верную дружбу.
Я не умею судить по объёму валюты…
Небу всегда благодарна за дни и минуты.

Я старомодна, читаю молитвы ночами…
В них я здоровья прошу всем детишкам и маме.
Я не хожу в рестораны и клубы крутые…
Я наблюдаю, как светятся звёзды ночные…

Я старомодна, мне нравятся в поле ромашки…
Верю в любовь, от которой по телу мурашки.
Знаю, что сильный мужчина – не «лживое мачо»…
Слёзы в глазах от эмоций стыдливо не прячу…

Я старомодна… Во мне не найти силикона…
Верить, любить и прощать – выше новых законов…
Мода диктует… Но я от диктовок свободна.
Я безнадёжно счастливая… Я старомодна…

Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

[МАКС]

#Лирика

Мост

В жене Сергею нравилось решительно все. И то, что она худая и почти нет груди. И то, что она совсем, казалось, бескровная и бледная. И личико остренькое и скуластое. И длинноватый тонкий носик. И глаза такие зеленые и бездонные. И русые прямые волосы, всегда собранные в пучок. И то, что ее зовут необычным для деревни именем Поля. И несмотря на то, что с тех пор, как он привез ее из райцентра в свою деревенскую избу, прошло почти двадцать лет, он все еще с ума сходил в ожидании ночи с ней, когда она с утра, каким-то ведомым только ей способом, давала понять, что сегодня ночью ей хотелось бы близости.
Весь день он ходил радостный: и работал на своем тракторе радостно, и подмигивал всем подряд, и даже пытался шутить с односельчанами, что делать у него выходило плохо, неуклюже, и он это знал. Но все равно не удерживался и шутил.
С годами близость между супругами стала случаться реже, но совершенно не утратила привлекательности. Сергей млел при одной мысли, что он скоро поцелует жену в шею, а она громко выдохнет, и это будет означать, что вот, да, она любит и хочет его. Как всегда.

В деревне их браком реже восхищались, а чаще завидовали. Особенно женщины. Сергей не пил и много работал.

Хозяйка, в деревенском понимании этого слова, Поля была плохая. Ни скотины, ни огорода не держала. А только выращивала астры в палисаднике, да и все. Но Сергею было все равно. Все, что он любил, Поля готовила из продуктов, привезенных автолавкой. И готовила вкусно.

Она любила его и искренне гордилась сильным, трезвым и всегда влюбленным в нее мужем. Требуя от него только одного: чтобы он называл кетчуп - кетчупом, а не "кепчуком", как привык, и не смел называть табуретку "тубареткой".

Она была совсем слабенькой.

Вместе с тем, местные врачи не находили у нее никаких болезней.

Поля любила ходить по ягоды. И однажды с полуупреком сказала Сергею: "Вот жаль, что у нас мостика нет. Трудно в поле ходить через речку-то". Сказала и забыла, пошла с ведром по ягоды.

А Сергей не забыл. Он скорее удивился. Ну, что такого трудного? Поколения и поколения деревенских женщин ходили вброд. А ей, видишь ты, трудно. Он покачал головой и задумался, глядя ей вслед, и, сам того не сознавая, привычно восторгаясь, как грациозно она несет ведро, держа его чуть на отлете...

Пока она ходила по ягоды, он съездил в совхоз и выпросил у директора досок. Немного - директор быстро уступил. Два бревна Сергей выпилил из брошенной покосившейся избы на краю деревни. И из этого всего сколотил для Поли мост.

И когда она возвращалась с ведерком малины, то увидела мост и сидящего рядом с ним Сергея и поставила ведро у речки, а сама медленно, словно модель на подиуме, прошлась по мосту. И на середине вдруг бросила на Сергея быстрый взгляд и подмигнула. Сергей сглотнул. Она выглядела так величаво-победно! Будто королева, которая благосклонно взирает на своего влюбленного пажа. И когда она подмигнула, то Сергей подумал, что, вероятно, у них опять будет замечательная ночь...

Но вечером случилось несчастье. Поля перебирала ягоды и вдруг упала в обморок. Упала тяжело, с таким грохотом, какой невозможно было предположить от падения худенькой женщины. Сергей почему-то сразу понял, что это не шутка, не женский обморочек, что случилась какая-то ужасная беда.

Он вызвал скорую из райцентра, а потом осмотрел Полю. Она дышала. Ровно и спокойно. Только глаза закатились, и видны были одни белки. Он поднял ее на руки и понес в баню. Там он снял с нее мокрый халат и стал обтирать теплой водой и полотенцем. Поля пришла в себя. "Что ты делаешь? - спросила она. - Что со мной?". И, увидев халат, заплакала: "Как стыдно! Ой, как стыдно!"

"Что ты, елки-палки! - Сергей не знал, что сказать и тоже заплакал. - Сейчас доктор приедет".

Он вытер ее и отнес домой. И она, такая хрупкая, лежала, прижавшись к нему всем телом и головой. И только ноги свисали безвольно с его руки.

- Ну, может, надо будет немного и полечиться, - сказал доктор из районной поликлиники и сделал укол.

Лечение заняло не больше года. После чего Поля умерла в больнице от рака крови.

Это был ужасный год. Обмороки стали частыми. Сопровождались они временной потерей памяти и многими другими неприятными последствиями, так что смерть стала облегчением для нее. А для него...

Поминки всей деревней кончились песнями и дракой. В которой Сергей не участвовал. Повинуясь какому-то трудно осознаваемому чувству, он пошел туда, где видел свою жену в последний раз здоровой. К мосту.

За тот год, пока Поля болела, он ни разу не был здесь. И вот теперь он увидел, что мост сожгли. Сделал это кто-то из тех, кто сейчас сидел на поминках. Обугленные остатки досок торчали, как гнилые зубы, черные бревна были сдвинуты и с одного берега упали в воду.

Вся боль, которая год копилась у него внутри, вдруг сосредоточилась здесь, и ее единым выражением был разрушенный и сожженный мост. Он быстро зашагал обратно к дому. Виновник сидел там. Оставалось узнать кто и...

Что будет делать и как узнавать, он не знал. Любой, любой мог сжечь, вся эта серая толпа за длинным столом.

Сергей распахнул дверь, и разговор сразу, в одно мгновение, умолк. Люди почувствовали: что-то неладное творится со вдовцом.

- Кто сжег Полин мост? - спросил он. И, когда ему не ответили, добавил, - Всех убью.

Сказал так просто, что каждый сидящий за столом понял - да, убьет.

Томительную тишину прервала бабуля по кличке Командир, бывшая бригадирша в совхозе:

- Вставайте, пакостники, кто сжег!

Сергей молча посмотрел на сидящих за столом. Пакостники боялись подняться. И каждый, почти каждый мог сделать это. Люди сидели серой массой, боясь поднять глаза от тарелок. И тогда Сергей вдруг почувствовал, что устал. Что Поле не нужен его мост. Что она не пойдет больше за ягодой. Что она умерла.

Он сел на лавку и, закрыв лицо руками, заплакал. Заплакал, как мальчишка, постанывая и всхлипывая. Громко. Навзрыд.

На следующий день он приехал на тракторе на склад, и ему без разговоров выдали еще досок. Бревна он выпилил там же, где и раньше. И когда он вез их по деревне, то люди кивали и здоровались с ним, как обычно. И он, как обычно, отвечал им.

К вечеру он сколотил новый мост. Вся деревня слышала, как он пилит бревна бензопилой, как шлифует доски и забивает гвозди.

Придя домой, он лег спать, и ему снилась Поля, идущая через мост, и он все хотел позвать ее, да не мог...

Сергей проспал почти сутки и, проснувшись, сразу пошел к мосту, сам не зная зачем. И когда он пришел туда, то, наверное, первый раз за год улыбнулся.

Кто-то, пока Сергей спал, приделал к мосту перила.