Истории из жизни

[МАКС]

Недавно одна из газет, рассчитанных на "массового читателя", опубликовала полосу с примерно таким заголовком "Трудовая миграция – приговор стране". Массовый читатель авторов газеты горячо поддержал: "Гнать этих гастарбайтеров взашей! Проку от них никакого!" – пишет один. "Да, россияне спиваются, а где им работать? Их на работу не берут! Везде мигранты – дворы подметают они! Дороги строят они! Дома строят они!" – соглашается другой. "Какой бы контроль ни организовали над ними, они все равно сумеют напортачить, ведь не будешь же 10 часов стоять над ними, пока они работают" – поддерживает глас народа третий. И так далее.

При чтении подобных комментариев складывается ощущение, что большинство россиян никогда никого не нанимали ни для ремонта, ни для строительства. Я – нанимала. И, если хотите, расскажу. Знаю, что в меня будут кидать камни (и это в лучшем случае) и обвинять в сговоре с Госдепом – ведь он платит таким, как я, чтобы мы очерняли великий народ. И тем не менее.

Этим летом мне надо было раскидать песок по дачному участку. Много песка – десяток "КамАЗов". Я обратилась к работающим на соседнем участке таджикам с вопросом: "Сколько стоит?" Те, не моргнув глазом, заломили за каждый "КамАЗ" 3,5 тысячи.

Я согласилась. С утра ко мне прислали таджикского мальчика, который раскидал десять кубов песка (одну машину) за четыре часа. "А еще сегодня не будет "КамАЗа"? Он хочет еще работать!" – сообщил по телефону "бригадир".

Я вызвала второй самосвал. Мальчик раскидал и его. Всю неделю, до следующих выходных, мне не спалось ночами – я вздрагивала от мысли о том, что немытый таджикский мальчик зарабатывает за день 7 тысяч рублей, а я, умытая русская девочка с дипломом МГУ и 15-летним опытом работы журналистом ведущих газет, зарабатываю значительно меньше.

Это казалось мне колоссальной несправедливостью. Я набрала в Интернете "рабочие на дачу" – и поиск выдал сотни предложений. Различные фирмы предлагали рабочих с почасовой оплатой (200 рублей за час, рабочий день – 10 часов). Плюс оплата дороги (до моей дачи – 80 рублей в один конец).

Путем нехитрых математических расчетов выходило: если работник раскидает за день два "КамАЗа", то моя прямая выгода составит почти 5 тысяч. Если хотя бы один – я все равно в проигрыше не буду.

При этом на вопрос, есть ли у них рабочие-таджики, на фирмах гордо отвечали: "Да что вы! У нас исключительно русские".

И вот работник был заказан. С восьми до девяти утра я ловила его в районе платформы, пока он зачем-то бродил по окрестным магазинам. Наконец, мы пришли на дачу. "Значит, в девять он начинает у вас работать, в семь – заканчивает", – бодро сообщили мне по телефону "с фирмы".

Работник Дима начал с вопроса: "Где тут у вас переодеться?" Сделать это на участке, как таджики, он почему-то не мог. Пришлось вести его в дом. Не знаю, что он там снимал и надевал, но переодевание закончилось примерно через час.

"Чаю бы попить", – заметил Дима. Чай он пил не торопясь и к одиннадцати успел прикончить пять чашек и две пачки печенья. Самое страшное заключалось в том, что пить чай в одиночестве мой работник не мог, и все это время приходилось развлекать его разговорами.

Заодно я сообщила Диме, что мне, кроме песка, надо поднимать дом на столбчатый фундамент, бетонировать забор и делать еще кучу разных важных дел. И если он возьмется за эти дела с каким-нибудь другим работником, то я буду платить каждому из них в день по 2,5 тысячи (Дима жаловался, что фирма платит ему всего тысячу в день).

Начался дождь. Когда дождь кончился, наступил полдень, и Дима сел обедать ("Ты не волнуйся, обед у меня с собой"). Потом он пошел работать. Я ушла в дом заниматься своими делами, но, сколько ни прислушивалась, никаких звуков лопаты или едущей по двору тачки услышать не могла. Я пошла искать Диму. Найти удалось только шлепанцы – сам Дима, как оказалось, улегся под деревом "часок отдохнуть".

Я начала звонить на фирму. Они стали звонить Диме. Объяснения по телефону были бурными: "Я час работаю, потом пять минут курю! – кричал в трубку Дима. – Тут целый "КамАЗ" песка! У меня сейчас обеденный перерыв!"

Затем "с фирмы" стали звонить уже мне. Стыдили, что я хочу перетаскать целый "КамАЗ" на бедном Диме. Я пыталась возражать и приводить в пример таджикского мальчика. "Ничего, не волнуйтесь. Сейчас он начнет работать", – пообещали мне в конце концов.

Однако Дима не спешил. Он заявил, что мне необходимо вытащить на улицу магнитофон, и чтобы там пела Королева, потому что без Королевой он работать не в состоянии. "И еще у меня сигареты заканчиваются. Я за ними схожу в магазин, или ты беги, а я тут пока поработаю".

Я решила воздействовать на Диму трудовым примером. Вытащила вторую лопату, и мы стали грузить песок в тачку вдвоем. Вернее, грузила я, а Дима стоял, опершись на лопату, и приговаривал: "Вот видишь, как хорошо! Сразу дело пошло веселее!"

Оставшиеся до конца рабочего дня три часа Дима развлекал меня рассказами о своей жизни. Жизнь у него, как выяснилось, тяжелая – сам он из деревни в Ульяновской области, никакой работы в деревне нет. А виноват во всем, конечно же, Путин – это он все развалил.

В итоге, к семи вечера мы вдвоем смогли перевезти треть "КамАЗа". Еще треть я перевезла на тачке уже без Димы за следующие три часа.

На следующий день телефон разбудил меня в шесть утра. Звонил Дима: "Ты говорила, у тебя работа есть, да? Я могу подъехать. Я готов за тысячу у тебя работать, не через фирму. Тебе это будет выгодней". Я подумала, что за три дня Дима, возможно, раскидает один "КамАЗ" песка. Но для этого мне надо работать вместе с ним, поить его чаем, развлекать Наташей Королевой, бегать в магазин за сигаретами и выслушивать его рассказы о тяжелой жизни в деревне под Ульяновском, где русскому человеку работать не дают.

Бетонирование забора и установку фундамента пришлось в итоге поручить таджикам. За работу они запросили 150 тысяч.

Накануне бетонирования я поехала в гости к своему брату, который работает инструктором по вождению. Брат жаловался: учеников летом нет, сидит третий месяц без работы, на шее – жена и трое детей. Причем старший сын – десятиклассник двухметрового роста.

У меня была какая-то надежда, что, услышав про забор и фундамент, брат скажет: "Давай лучше я с сыном сделаю тебе этот забор и фундамент! И ты мне заплатишь 150 тысяч, а никаким не таджикам". Вместо этого брат долго распинался о том, что таджики вконец обнаглели, что поднять дом – это пара пустяков.

В конце концов, пришлось-таки нанять таджиков, хотя упорный Дима звонил целыми днями и ночами. Забор они забетонировали тяп-ляп, но за один день. Фундамент сделали относительно прилично. В итоге труд одного члена бригады, по моим подсчетам, обошелся мне в 15 тысяч в день.

Брат, узнав о моих расходах, был невероятно возмущен. Правда, пообещал сделать водопровод, но про это обещание быстренько забыл. По его логике получалось, что я должна сидеть без света, без водопровода, без забора, без фундамента, зимой – без печки, и отдавать все деньги ему в качестве благотворительной помощи.

После этого всего я пришла к такому выводу: лишь небольшая доля наших соотечественников могут и хотят реально работать. Остальные желают сидеть на печи и рассуждать о том, что "работы нет", и что "Путин все развалил". Причем такая леность, словно грибок, поражает целые регионы.

Ну, а следующий вывод очевиден: с таким подходом к труду ничего хорошего наш народ определенно не ждет.

08 августа, 06:55 | Александра АЛЕКСАНДРОВА

отсюда

[МАКС]

Можно я вам расскажу об одной истории из своей жизни. История эта касается моих редких, практически единичных связей с государством. А если вам будет интересно, то потом я расскажу еще историю. Итак:
Эпизод первый.

Ко мне приехал брат. После десяти лет проживания в Израиле. Я не то чтобы его сильно звал, но и не отговаривал. Мне радостно было, что мы опять будем вместе, потому, как я его любил и люблю до сих пор. Наш первый российский кризис был на излете, а там, в Израиле постреливали уже, накатывалась вторая волна интифады, арабы жгли покрышки на дорогах и было не по себе. Брат Женька продал там дом и всей семьей двинулись они в сторону России. Купил он в нашем областном центре квартиренку 4-комнатную в «хрущевке», а также громыхающую всеми своими агрегатами «девятку мокрый асфальт» и оставил денег на какой-никакой бизнес. Ну, и я тут кое-чего поднакопил. Мы сложились и купили придорожное кафе. Славное начало, не правда ли? Как у Ремарка, почти.

Государство не считала поводом для присвоения Женьке гражданства того факта, что он был рожден в России и мы выхлопотали ему вид на жительство. Временно. На пять лет. А там посмотрим.

Кафе, будучи простеньким и неказистым, находилось в шикарном месте — на федеральной трассе М-2, при въезде в город, со стороны Москвы, в пятистах метрах от поста ГАИ, где все притормаживают, а «дальнобои» массово становятся на ночлег. Еще у нас были хорошие, доставшиеся нам по наследству повара, которые готовили замечательный плов и лагман. Да и шашлык был очень даже ничего.

Зимой дела шли туговато, но мы с благоговением ждали мая, когда трасса оживет и потянуться к югу москвичи и прочий праздный люд с деньгами. В марте мы соорудили уличную беседку на пять столов, облагородив ее красными и зелеными огоньками по периметру. Полюбовались, обнялись, выпили. Хорошо получилось.
Затем снесли старый, под завязку усранный сортир и поставили новый. В двух метрах ближе к дороге, чем был тот — старый. Ну, негоже клиентам ходить в допотопный, пропитанный миазмами сортир. Правильно?

Пришел долгожданный май. Люди останавливались у нас, перекусывали, ехали дальше. По вечерам гуляли корпоративы. Кафе стало приносить какую-то прибыль. Затраты начали отбиваться. Настроение было хорошим. Но недолго.

В июне подъехала к нам «шестерка» с мигалками, на борту которой большими буквами было написано ГАИ. Молодой лейтенант, шлепая губами, высокомерно заявил нам, что сортир новый придется снести, ибо стоит он тут не по плану, а на целых полтора метра ближе к федеральной трассе. А все что происходит на федеральной трассе и в трех метрах от нее – гаишная вотчина и вот они нам этот туалет передвигать не разрешали. Мы слегка охренели, но внимания не предали. Напрасно.
Через три дня пришло предписание на снос туалета. Мы продолжали работать. На кафе были потрачены последние деньги, и нужно было на что-то кормить семьи.
Еще через неделю возле кафе появился дорожный знак «Остановка запрещена»! И как только возле заведения останавливались люди на перекус, тут же с поста лихо стартовала с мигалками гаишная машина, подруливала к нам и штрафовала жующих гостей за нарушение. Мы сходили с ума. Выручка падала. Клиенты нервничали и ничего не понимали, ибо с таким сталкивались впервые.
Мы с братом записались на прием к областному гаишному начальнику. Разговора не получилось. Толстый и вальяжный полковник дал нам три дня сроку на снос туалета. Мы блеяли о том, что проехав полтрассы М-2, видели туалеты у придорожных кафе и поближе к дороге. Он ответил, что и до них дойдет дело. Просто, с нас начали. И идите, ребята, сносите свою залупу, а то она портит благородный вид красивейшей дороги «Крым».
Мы купили на рынке бензопилу и поплелись срезать под корешок нашу злосчастную будку. Полковник, назовем его Отрышкин, пообещал нам, что после сноса уборной запрещающий знак снимут.
Но не тут-то было. После того, как мы срезали клозет, возле нашего кафе был организован передвижной пост ГАИ, с постоянно дежурившей машиной. То есть, где-то совершались ДТП, где-то не работали светофоры, кому-то реально нужна было помощь сотрудников тогда еще милиции. А возле нашей каморки 24 часа в сутки спали два сержанта в «шестерке» и отвлекались лишь только на выписку штрафов тем, кто соизволил поесть мяса или попить чая. Знак стоял. Денег не было. Дети хотели кушать.

Мы опять записались на прием к Отрышкину. На этот раз все было еще хуже. Он нас обозвал двумя дебилами, рычал и сотрясал пухлыми кулачишками. Теперь ему не хватало у кафе заасфальтированной полосы разгона и полосы торможения. Мы расстелили перед ним бумажную простыню с согласованным проектом строительства, где никаких полос не было. Внизу стояла подпись какого-то гаишного босса. Отрышкин прорычал, что этот майор-бестолочь уже уволен и решение было неправомерным, но волевым, а проще говоря, купленным. На наши подготовленные доводы, что ни у одной шашлычки в пределах 100 километров на его любимой трассе «Крым» нет никаких полос разгона и торможения, мы были посланы на хуй. Я блеял о том, что на бизнес потрачены последние деньги, что дома у нас дети и что мы, в конце концов, даем работу пятнадцати потенциальным безработным жителям области. На что были посланы на хуй повторно. Четко и по военному. С рыком и оттяжечкой.

Дальше — больше. Вступило в силу телефонное право. На следующий день к нам пришла комиссия их санэпидемстанции, а еще через день прикатила пожарная инспекция. Санитары обнаружили в мясе какую-то палочку, пожарные сочли, что стены недостаточно пропитаны чем-то противопожарным. Мы получили еще два предписание на закрытие. Финита ля комедия. Проще говоря, пиздец.
Мы дергались, выходили на каких-то бандитов с депутатами, чтобы понять, откуда дует ветер. Бандиты и депутаты обещали выяснить, приходили по вечерам в полулегально работающее кафе, съедали недельную норму мяса и укатывали. Мы уже запутались, кто из них бандит, а кто депутат. Результатов не было. Денег на мясо тоже.

Написали письмо Пиманову в «Человек и закон». Приложили видео постоянно дежурившей у кафе гаишной машины. Пиманов проигнорировал. Мелковато, наверное, для «Человека и закон».

Мы дали объявление о продаже кафешки. Причем, потенциальному покупателю нужно было признаваться в том, что кафе проблемное.
Нам повезло. Кафе купил какой-то местный делец Пашка. Пашка сказал, что с Отрышкиным они сватья-кумовья и проблему он решит. Денег мы почти не потеряли.

Через месяц на месте снесенного нами туалета стоял клозет еще новее, из белого силикатного кирпича. Ровно на том же месте. Знак был снят. Из уже не нашей кафешки раздавалась веселая музычка. Вереница машин ночевала у заведения.

… Годом позже я узнал настоящую историю нашего минирейдерского захвата.
Полковник Отрышкин парился в бане с товарищем, бывшим прокурорским работником. Прокурорский работник находился в отставке и скучал. Между первым и вторым заходом в парную, прокурорский работник спросил у полковника:
- Викторыч, а что там за кафешка воле московского поста твоего стоит? Ты там узнай, что к чему. Может, собственники лохи какие-то. Так ты, это, прессани их по своей линии, чтоб они курятник свой слили за копейки. Я там попенсионерю немножко. И тебе долька капать будет. Ага? По дружески, Викторыч.

Вот весь хуй до копейки, как говорит наш генеральный продюсер.

Полосы разгона и торможения в том кафе нет до сих пор. Пашка, наш случайный спаситель, зарабатывает деньги. На прежнем месте находится начальник областного теперь уже ГИБДД. Да и президент у нас опять тот же, что был тогда в две тысячи втором.

Женька, брат мой любимый укатил обратно в Израиль и, кстати, открыл там между Хайфой и Назаретом придорожное кафе. Интересно, как у него складываются отношения с местными санитарами и полицейскими. Я зарекся играть в бизнес на территории России. И, конечно же, через пару лет нарушил свой обет.

Вот такая вот история.

А вы говорите, Макаревич…
@ Рабинович

[МАКС]

Я владею сетью бутиков в двух столицах: продаю дорогие часы, элитные письменные и офисные принадлежности. Прибыль получается немалая, так как такие подарки и аксессуары всегда в цене. Нашими услугами пользуются весьма богатые и популярные люди. Как вы понимаете, я очень и очень неплохо зарабатываю.

Что, думаете вы, могло задолбать этого человека? Покупатели в бутиках? Частные клиенты со своими закавыками в мозгах? Законы или бумажки? Вовсе нет. Меня задолбали мои же сотрудники.

Мало кто в моей конторе знает, что у меня есть привычка ходить в дорогой, но очень неброской одежде, чаще всего спортивного или кэжл-вида. Коллеги и клиенты давно привыкли и считают это моей «фишкой», за что им спасибо. Хожу я так везде, всегда и не парюсь.

Есть у меня и другая привычка: инспектировать самому свои магазины. Это очень часто даёт мне возможность оценить тех, кого я нанимаю в качестве продавцов-консультантов.

— Вон, смотри, это быдло ещё что-то будет покупать? — говорит в мой адрес моя же сотрудница, намекая на то, что в жаркий летний день я забрёл в свой магазин в сланцах, лёгких штанах и поло. Правда, уточню, что всё это стоит в два раза больше её зарплаты, но нет — судить будем только по внешнему виду.

— Я вам посмотреть только из рук дам, и вообще, смотрите через витрину, — говорит другая продавщица уже в городе на Неве. Всё бы хорошо, только её взгляд полон пренебрежения, потому что я одет в лёгкий чёрный пуховик, похожий на более дешёвые аналоги немецких компаний, а на голове у меня обычная шапка, обтягивающая макушку.

И так в каждом магазине. На меня смотрят как на кусок сами понимаете чего. Ещё и хамят, откровенно презирают и игнорируют. И это несмотря на вежливое обращение и терпение.

Я сам наймом продавцов не занимаюсь — это дело моих кадровиков. Я понимаю, что текучка кадров и прочее-прочее не заставит меня делать зарплату выше, чем во всех подобных магазинах. Но даже несмотря на список требований, всё равно проскакивают такие вот люди, судящие по одёжке. Я не прошу разбираться в марках одежды и тканях, не прошу улыбаться всем подряд, но быть вежливыми со всеми, кроме отъявленных хамов и агрессоров, продавцы обязаны хотя бы на поверхностном уровне.

Когда эти же дамы и молодые люди приходят после инспекции ко мне в кабинет, чтобы получить расчёт, то почти всегда начинаются извинения, уговаривания, потому что карьерный рост всем хочется получить. А я сижу за столом, болтаю ногой, обутой в офисные тапочки, и подписываю заявления.

Некоторые люди со мной работают уже несколько лет — кто-то до сих пор продаёт, кто-то продвинулся выше. Но все они со мной потому, что никогда не будут оценивать покупателя по одежде. Поверьте, большинство реально состоятельных людей скорее придут к вам в неброском кэжле, чем в стразах и золотых цепях. А такие «быки» из девяностых как раз ничего не купят, но вынесут вам мозг и испортят настроение.

Желаю всем быть людьми и не задалбываться.
(С)

[МАКС]

В начале своей бизнес–деятельности, лет эдак в 19–20, будучи еще студентом я решил поставить себе домой телефон. Обычный, стационарный. Но тогда (1995) это было проблемой. Во–первых у всех местных АТС емкость была исчерпана, а во вторых можно было этот вопрос решить за астрономическую(для меня) по тем временам сумму в 400 баксов. Рядом находился один крупный завод союзного значения и у него была своя АТС, но надо было либо работать на этом заводе, либо выкладывать вышеуказанную сумму. Так свела меня судьба с Александром Ивановичем. Я уже даже не помню, кто именно меня с ним познакомил, но рекомендацию дал исчерпывающую : «Смотри, — говорит, — это редчайший мудак, пиздобол, жулик и просто говно. Но он знает, как сделать тебе домой телефон. Денег ему авансом не давай ни копейки, пропьет». Я слегка охуел, но делать нечего, телефон все равно нужен.

Наша первая встреча с Александром Ивановичем была запоминающейся. Это было нечто похожее на встречу Чичикова и Ноздрева. Кроме предложения установить телефон я был посвящен в ряд гениальных проектов, каждый из которых если не сулил мировое господство, то приближал к оному. Помня рекомендации я не стал давать никаких авансов, изложил проблему с телефоном и стал ждать. Через некоторое время всё решилось, и у меня дома появился долгожданный телефон. Я рассчитался с Александром Ивановичем и мы, пожав руки, расстались.

Через некоторое время он стал мне периодически звонить с какими–то идиотскими предложениями типа «есть идея, идем в собес, берем список одиноких старушек и заключаем с ними договора на пожизненное содержание взамен на квартиры» и так далее. Причем все это сопровождалось демонстрацией каких–то бумаг, расчетов и финальной просьбой занять сто рублей. Денег я не занимал, но и нахуй не слал. Зачем обижать человека? Я ему говорил, что занимаюсь компьютерами, кондиционерами, обогревателями и прочей техникой и вместо всякой хуйни я предлагал ему помогать сбывать мой товар и иметь эти же сто рублей как законно заработанную комиссию. Он тут же рассказывал, что знает ТАКИХ ЛЮДЕЙ (да, именно капсом и говорил), и что всем им нужно то, что я предлагаю. Говорил, что я должен дать ему побольше моего товара, а за неделю он все распродаст и принесет мне выручку. Вместо товара я ему всунул прайс, и Александр Иванович, вздохнув, ушел.

Прибежал он через день с выпученными глазами и пеной у рта. «Влад, это просто пиздец, — говорил он, — я разговаривал с ТАКИМИ людьми! Они готовы у тебя купить всё! Давай товар» Я сказал ему, что товар я дам, но после предоплаты с их стороны, а если нужно, то готов встретиться с каждым из них лично и договариваться. После этого он потащил меня по каким–то отделам снабжения, бухгалтериям и прочим кабинетам различных контор. В большинстве своем там сидели, как мне показалось, его собутыльники, друзья детства и просто знакомые знакомых. Косо–криво мы кому–то что–то продали, но запомнилось то, что все эти люди, отводя меня в сторону, говорили одно и то же «Влад, с кем ты связался? Ты нормальный чувак, но он же..» и далее следовал знакомый мне текст про мудака пиздобола, говно и т.д. Но мне было похуй, в долг ему не давал, вреда мне от Александра Ивановича не было, я не парился. Он как–то прибежал с предложением поменять кондиционеры на мёд, забрал комиссию мёдом, я свой мёд сдал в розничную сеть, в общем как–то зарабатывали. Я стал занимать ему какие–то мелкие суммы на опохмел, но суммы были такими, что я в принципе готов был их просто прощать в момент выдачи.

И вот однажды звонит мне один начальник, с которым меня познакомил Александр Иванович. Он хотел купить компьютер и вспомнил про меня. Мы встретились, поговорили, он рассказал мне, что на заводе (а это был тот завод, от которого у меня был проведен телефон) наступает полная жопа. Дело в том, что завод был оборонного значения, но, как и все подобные заводы, производил всякую бытовую поебень: стиралки, мебель, ведра и так далее. Причем себестоимость этой хуйни была такой, что при появившемся аналогичном импортном товаре ни один идиот не хотел брать их продукцию. И тут меня осенило. Я ему нарисовал бартерную схему, которая включала в себя обслуживание компьютерной техники всего завода, поставки комплектухи, и прочую муть. Он аж просиял. Суть была проста: он фурами отпускал мне продукцию, я обслуживал их компьютеры, немножко заносил лично ему, продукцию за полцены распихал по магазинам, выручку оставлял себе. Блядь! Это была песня! Именно от этого контракта впоследствии у меня появилась первая машина, оборотные средства, я, сраный студент, снял офис. Я сделал качественный шаг вперед к сияющим вершинам бизнеса.
А что Александр Иванович, спросите вы. А в день, когда я составлял договор с заводом, он пришел ко мне домой пьяный, сказал, что ему нужны два обогревателя, за один у него уже были деньги, а за другой он сказал, что занесет завтра. Я дал их ему не задумываясь. Еще бы, я был весь в своем контракте, мне было не до этих мелочей. И тут случилось непоправимое.

Александр Иванович меня кинул. Он не рассчитался со мной за этот обогреватель. Он спиздил эти сраные 30 баксов. Я звонил ему(мобилами мы тогда еще не пользовались), его жена брала трубку и говорила, что он уехал и когда вернется неизвестно. Он морозился. Мне было просто смешно. Он мне был как никогда нужен чтобы распихивать все эти сраные стиралки по магазинам, мне нужно было это все менять на что–то еще, мне, при отсутствии склада, надо было распихивать по 2–3 фуры еженедельно. Но он съебался. Я не был жадным, я всегда давал ему заработать, но один раз дал ему шанс меня наебать, и он это сделал!

Я, конечно, тогда всё наладил, всё пристроил. Через некоторое время я закрыл фирму, через которую мы с заводом это всё крутили и открыл следующую. Оглядываясь на дохуя лет назад, я могу сказать одно, сколько раз меня кидали, подставляли, делили мой бизнес, уводили сотрудников в полном составе – и всё это делали самые верные, преданные мне, порядочные до глубины души друзья, родственники, коллеги. Господи! Если ты слышишь меня, убери от меня всех хороших людей, пришли мне всяких мудаков, пиздоболов и просто плохих людей. В частности Александра Ивановича. Я с ними сверну горы и никогда, слышишь, никогда не повторю своей ошибки, я не дам им спиздить у меня сраный обогреватель. Аминь!

источник не найден

[МАКС]

Возвращаясь с третьей смены, мой дружбан с такими же, как он шахтерами, шли после работы накатить по соточке к единственному, на весь окраинный поселок, ларьку. А так как время было уже позднее, то там уже толпилась местная молодежь, по причине отсутствия других развлечений.
Остограмившись и спокойно попивая пивко они мирно беседовали в стороне, как вдруг от молодежи отделилась девочко. Приплыло с сигаретой и томным взглядом к ближайшему мужику заговорило:
- Молодой человек, а не желаете ли вы расслабиться?
Мужики замялись, так как девочке явно было меньше паспортного возраста, но один не растерялся и медленно расстегивая ремень на штанах, подходя к ней, таким же томным голосом спросил:
- Девчушечка, а сколько то тебе лет?
Девчонка немного замялась, но сказала:
- Четырнадцать.
На что доблестный шахтер схватил ее за шею, нагнул, зажал голову между ног, и повторяя: "Иди домой учить уроки!". Стал лупить ее вытянутым ремнем по жопе. Девочко же вырывалась и орала: "Дяденька не надо, я больше не буду". Но крепкие шахтерские ноги держали крепко, а крепкие шахтерские руки вбивали мораль с гранитом науки в еще не округлившуюся жопень.
Ржали все, и шахтеры, и молодежь.
А девчонка вырвавшись и размазывая сопли убежала в неизвестном направлении.
Я уверен, что учить уроки.

[МАКС]

Есть у меня приятель, экономический журналист. Пишет в несколько изданий, а также составляет аналитические записки. Фрилансер, то есть работает дома. Зарабатывает около 50.000 рублей в месяц чистыми – на круг, ибо месяц на месяц не приходится. Живет скромно. Ездит на метро, еду покупает в «Перекрестке», по части шмоток и гаджетов не форсит, да и понятно – уже сорок лет.
Жена – тоже журналистка. Сыну двенадцать лет.
И вдруг, нежданно-негаданно, приглашает его вице-президент одной крупной частно-государственной компании. Кофе попить в кафе «Турандот»…
И предлагает ему занять пост начальника отдела в этой самой компании. С окладом в 180.000 рублей.

- Вот это да! – сказал я, услышав такое. – Ты, конечно, согласился?
- Конечно, нет, - сказал он.
- Прямо так сразу и отказался?
- Нет, не сразу. Секунд через восемь. Невыгодно.
- То есть как? Это же в три с половиной раза больше, чем сейчас!
- Эх, Викторыч! – сказал он. – Видно, что в экономике ты полный профан! Давай считать.

Вот смотри, Викторыч, - сказал он. – Гляди, как я одет. Две пары джинсов, пиджак твидовый, пиджак вельветовый, три свитерка. Еще пара брюк. И приличный костюм, который я вынимаю раза три в год: свадьба там или похороны; ему уже десятый год пошел. А туда надо как минимум четыре классных костюма. Каждый – не меньше полтинника. И это на два года, прикинь! А сорочки? Минимум дюжина сорочек – по три штуки, сам считай. Туфли. Знаешь, почем сейчас брендовые офисные туфли? А небрендовые нельзя. Часы, опять же. Тут минимум сотню клади. Портфель. Айфон. Айпад. А новое пальто? Ты считай, считай…
То есть мне, чтоб туда явиться, надо будет в долг брать! Ты мне дашь полмиллиона с рассрочкой на год? Допустим, да. Значит, я тебе должен буду по сорок штук в месяц отдавать.
Теперь – машина. Живу без машины и прекрасно себя чувствую. Но не могу же я на такую фирму, куда все на своих тачках, пешком от метро бежать! Или из битого жигулевского частника вылезать! И не могу же я купить «Матиц» или «Логан», когда мои подчиненные на «Маздах» как минимум. Итого по автокредиту самое маленькое – те же сорок штук в месяц. А еще страховка, бензин и приятные встречи с дорожной полицией. Минимум десятка в месяц.
Сорочки, кстати, надо стирать и гладить - не по-домашнему, а как следует: чтоб сияло и стояло. Не заставлю же я свою жену крахмалить-гладить! У нее свои творческие интересы. Итак, сорочки: двести рублей штучка в химчистке, умножай на 24 рабочих дня. Пять тысяч.
Итого сорок плюс сорок плюс десять плюс пять – девяносто пять вылетает на совершенно ненужные мне вещи. Так сказать, на мундир.
180.000 минус налог – 158.000. Вычти 95.000. Получается 63.000. А я сейчас имею чистыми 50.000.
То есть мне предлагается зарабатывать на 13.000 больше.
Самое главное – за что? За то, что на службе надо быть в девять, а уходить – когда начальство отпустит. То ли в семь, то ли в девять, а если готовят доклад для министра – и вовсе в полночь. То есть наплевать на свое здоровье и на свою семью. Кстати, я часто сам готовлю обед и почти всегда хожу за продуктами. А тут предлагается закабалить жену и забросить сына! И забыть о собственных интересах, замыслах, о книге, которую я пишу потихоньку по вечерам…
Ради чего? Ради тринадцати штук прибавки? Да пошли они!
И самое главное, Викторыч.
Голову даю на отсечение, что зарплата – именно «оклад жалованья» – у них на самом деле тысяч двадцать. Ну, двадцать пять. А всё остальное – гранты и бонусы. Гранты имеют свойство внезапно кончаться, а бонусы – неожиданно срезаться…
Хорош я тогда буду со своими долгами!
Понял?

- Понял, - сказал я. – А вот скажи: высокая зарплата – это всегда вот так, как ты рассказал? Сплошные расходы и надрыв здоровья?
- Насчет «всегда» не знаю, - сказал он. – Но в моем случае – именно так.

[МАКС]

Рассказ достаточно обеспеченной женщины, которая частенько ездит по экзотическим странам. И вот, вернувшись из Вьетнама рассказывает такую кулинарную историю:

 Мы ездим часто, и одно из традиционных занятий во всех поездках -
 это прочувствовать весь колорит страны, через их традиционную кухню.
 И вот, уже перед отъездом, пошли мы с мужем в достаточно дорогой ресторан. Взяли меню, сидим рассматриваем незнакомые буковки. Ну и как обычно -ориентируемся в основном на цены. Вдруг ХОП...блюдо, а напротив цена - 500 баксов.
 ОГО.
 Ну мы и подумали, что за 500 баксов - это будет что-то мега крутое,ссупер традиционное. Что наверное, раз столько стоит - значит капец как вкусно.
 Подзываем официанта, тычем пальцем в строчку. Официант спешно убегает в сторону кухни, и через 30 секунд выбегает из дверей уже с поваром.
 Повар начинает вокруг нас прыгать и суетиться. Через 5 минут приносят большое, накрытое блюдо.

 Мы в предвкушении переглянулись. Шеф-повар с загадочным лицом потянулся к крышке блюда....мы затаили дыхание....смотрим на тарелку, а там - в залежах овощей, травок и пряностей ...

ползает здоровая, сантиметров в 15, жирная гусенница. Бля... Мы конечно знали, где мы находимся и что ожидать от этих товарищей можно чего угодно. Но чтобы вот так откровенно...
 Пока мы недоуменно переглядывались с мужем и каждый в голове обдумывал увиденное - гусеница нагло стала жрать овощи, разложенные по тарелке. Такой наглости мы не ожидали. Муж, чтобы ему досталось хоть что-то, неуклюже стащил с пока нетронутого угла кусок какой-то травины. Мы смотрели на гусеницу,повар смотрел на гусеницу, стоящий сзади официант тоже смотрел на гусеницу.
 Все молчали. А жирная тварь в то время сожрала уже почти половину овощей.

 Видимо от таких раскладов в голове у мужа происходили какие-то умозаключения, он думал, жрать хотелось, было жалко 500 баксов....
 и в момент, когда гусеница принялась за очередной кусок помидорины, муж резко взял вилку и ХЫЧ! Он решился. Ну, правильно - не пропадать же 500 баксам. Вилка вонзилась в голову гусеницы.
 Вслед за ХЫЧ послышался грохот падающего в обморок шеф-повара и изумленный писк официанта.

 Оказывается... Эта гусеница - очень редкое животное, которое выращивают до такого состояния лет 5-7. Стоит эта гусеница очень дорого. А едят - вовсе не её. Деликатесом считается то, что сожрав овощи, она тут же начинает испражняться, а точнее - срать. И именно эти её испражнения и стоят 500 баксов и считаются жутким деликатесом! А муж её - вилкой в башню ХЫЧ. Повара откачивали и приводили в чувства очень долго. Нашему русскому человеку в голову не пришло бы жрать какашки гусеницы, еще и платить за это 500 баксов...

[МАКС]

Почта России воспринимается как некий совковый атавизм, где воруют, хамят, обманывают. Сам никогда не попадал в скандальные истории, все мои письма и посылки доходили, оснований для претензий никогда не было. Но приключилась со мной сегодня история. Добрая. О чем и хочу рассказать.
Пошел отправить очередную посылку, что случается с периодичностью раз в пару месяцев. Отстоял очередь. По ту сторону окошка работала усталая дама предпенсионного возраста, выдавала и принимала корреспонденцию. Передо мной в очереди оказалась другая женщина, возраста уже пенсионного, пришедшая отправить посылку. Между ними произошел разговор следующего характера:
-- А скажите, что писать в графе стоимость посылки?
-- Пишите во что оцениваете вашу посылку.
-- А во что мне ее оценить?
Работница почты с тяжелым вздохом:
-- Мне-то откуда знать. Во сколько хотите во столько и оценивайте.
-- А мне откуда знать, вот вы и скажите мне.
Понимая, что разговаривают они на разных языках и что скоро будет взрыв, я решился вмешаться в разговор и объяснил, что эта графа для оценочной стоимости посылаемого груза. И что в случае утери посылки почта эту стоимость возместит. Конфликт уладился, сотрудница почты вздохнула с облегчением.
Женщина ушла, я сдал посылку и ушел по делам, забыв обо всем этом уже минут через пятнадцать.
Вечером история получила неожиданное продолжение несколько в другом ракурсе. Раздался звонок на городской номер. Поскольку звонят мне на городской телефон как правило для проведения соцопросов, я полумал взять - не взять трубку и... взял.
-- Алло это вас с почты беспокоят. вы сегодня посылку отправляли?
-- Да, от правлял... а что... ?
-- А сдачу вы забирали

 Ловлю себя на мысли, что не помню забирал ли я сдачу.
-- Мы тут кассу считаем у нас не сходится. Вы помните сколькоу вас была сдача.
В конец офигеваю.
-- Да, помню. С меня было 210=20, я дал 1010=20, сдача 800 рублей.
-- Когда вы подойдете сегодня или завтра?
-- Эээ говорю, может быть еще раз кассу пересчитаете?
-- Да, наверное. Мы вам перезвоним.
Через 5 минут снова звонок.
-- Алло. Мы кассу пересчитали, 800 рублей лишние. Можете прийти и забрать.
-- Спасибо вам огромное.
Положив трубку, подумал, что мало того, что деньги не присвоили, так еще нашли мой номер, позвонили. Неужели из-за того, что я помог в конфликте с клиенткой? Или просто не перевелись еще порядочные люди? И организация, это не только политика компании и регламент работы. Это еще и люди, работающие в ней?
В любом вслучае куплю завтра коробку конфет и пойду благодарить за порядочность.

[МАКС]

Сегодня произошел такой случай! Еду себе (ну как еду в пробке плетусь) с утра, ребенка в сад везу, и вдруг вижу справа уже на выезде на основную главную улицу старенькая тойотка брюхом села на бетонную плиту (местные кто выезжает с этого двора вкурсе что левее надо брать).

 Хоть и опаздывал сильно, но увидев плачащую девушку за рулем остановился включил аварийку и твердо решил помочь. Подошел, постучал и увидел очаровательный заплаканный взгляд полный надежды. Ну естественно предложил помощь, она не отказалась, повеселела, поинтересовался как так-то??

 Как такое получилось, ведь видно же что высота плиты охереть, а ты не на джипе(хотя и он бы завис), на что девушка ответила, что она всего неделю за рулем и т.д.

 Что меня поразило, дк это то, что она уже минут 30 висит на этой плите и никто не поинтересовался, ну типа мож помочь! Никто и даже когда я рядом ковырялся высматривал как бы лучше без ущерба ей выбраться из ловушки ни один человек не подошел ((( я списал это на раннее утро и Понедельник (ну всеж торопятся).

 До моего прихода, девочка звонила папе (наверное больше некому или не хотела беспокоить), а папа как позже выяснилось был за 130 км от города и уже собирался выезжать выручать дочу!!! Но суть не в этом, я оценив ситуацию решил, что выезжать только вперед подложив при этом

запаску в качестве пандуса для съезда перед плитой. Ну благо у ее машины был передний привод (т.к. задние колеса в воздухе висели).

 Я вежливо пригласил какого-то мужика (он в тот момент улицу подметал рядом) и предложил девушке аккуратненько не сильно газуя продолжить движение на ее красненькой машинке вперед съезжая по докатке(запасное колесо маленького размера «доехать до шиномонтажки»), а мы с Рахимом (так звали напарника) будем поднимать попу ее авто, чтоб не разорвать днище! И на раз два три мы поднапряглись и........Дарья, (так зовут девушку жертву) надавив газ в пол, разодрав все дно у своей не дешевой машины, с визгом шин освобождается из плена бетонной плиты........и все бы бля ничего, но она со всей дури втирается в зад моего Форда!!!! В МОЕГО СУКА НОВОГО ФОРДА!!!! АААА!!! И протаскивает его еще метров 5!!!! КАК ТАК!!!

 Короче я весь грязный, потный (чтоб достать ее запаску пришлось целый вагон хлама из ее багажника вытащить, а потом обратно закидать!) опоздавший везде и в сад и на работу и вообще забив на все, провел свои последующие 9 часов, в ожидании, а затем, за милой беседой с сотрудниками ДПС......

 Мораль – ставьте свои машины подальше от начинающих водителей!

[МАКС]

Попал ко мне в ремонт телевизор SONY 1984 года выпуска. Неисправность пустяковая, с поиском подходящих деталей возился дольше. Ящик оказался чистокровным японцем, и снаружи, и внутри только иероглифы, кроме надписи «SONY» ни одной латинской буквы. Русские буквы на некоторых деталях были, но это отдельная тема. На вопрос «зачем ему этот раритет?», хозяин, Алексей ответил, что хочет восстановить его в память об отце и рассказал, как этот предел мечтаний советского гражданина попал к ним домой.

Сейчас может показаться банальностью, в середине восьмидесятых это был нонсенс. После того, как Горбачёв немного опустил «железный занавес», простому строителю по жребию досталась путёвка на тур в Японию. Стоило денег, но бОльшую часть расходов компенсировал профсоюз, и отец Алексея вместе с другими туристами из СССР отправился в страну восходящего солнца. Программа стандартная: подъём, завтрак, экскурсии по красивым местам и лавкам с сувенирами, вечером в гостиницу любоваться закатом. Естественно, в группе был особист, следящий, чтобы советские туристы не нахватались зарубежной культуры и не болтнули чего лишнего какому-нибудь шпиёну. Как ни странно, именно особист заварил всю кашу с этими телевизорами.

Очередная поездка куда-то на побережье с целью пофотографировать рассвет. Проезжая по городу, кто-то из туристов обратил внимание на стоящие под открытым небом

стеллажи с телевизорами. Поинтересовался, что за странный магазин такой, ведь намокнут в случае дождя, да и не огорожено, украсть ведь могут. Японский гид-переводчик объяснил, что это не магазин, это свалка, тут некоторым телевизорам уже больше двух лет. «А почему их не починят?» - «А они не сломаны, просто устарели. Люди покупают себе новые модели, а свои старые приносят и ставят здесь, их потом перерабатывают». После перешёптываний фотографирование рассвета решено было отменить, сославшись на облачную погоду, группа вернулась в отель и отпустила гида отдохнуть. Полагаю, вы догадались, что произошло дальше. Наши «Рубины» и «Темпы» по 20 лет работали пока моль не съест, тут 2 года – и уже на свалке, а он же почти новый и исправный. Тем более особист обеими руками «за», ему тоже хочется импортную игрушку, которую на родине может позволить себе купить в «Берёзке» только крупный член политбюро. Ключевой смысл истории не в этом. Особист прекрасно понимал, что японцы их с этим хламом из страны выпустят, а у нас на родине без документов такой багаж не пройдёт. В лучшем случае без справки «этот слон честно куплен в нашем магазине», телевизоры достанутся членам семей начальства таможни. Если сейчас подделывать документы черевато, тогда было ещё и сложновато, тем более в чужой стране. И отцу Алексея, хозяина той самой «Соньки» в голову пришла идея, одобренная всеми, включая особиста. В радиомагазинах продавались примитивные приёмники, говорящие на одной волне государственную станцию. По нашим деньгам эти приёмнички рубля два, в чеке в их Йенах трёхзначное число, для непосвященного советского человека вполне тянет на цену цветного телевизора. А в чеке и инструкции одни иероглифы, лишь слово «SONY» («Panasonic» и т.п.) иногда латиницей проскакивает. Подходящую тару для придания товарного вида тоже нашли на свалке, японцы – народ педантичный, коробки от телевизоров не бросают в баки с отходами, а аккуратно складывают. Всем без исключения тогда наша таможня дала добро, документы сочли в порядке, а откуда у простого строителя трёхзначная сумма на телевизор – докапываться не стали. Видимо, раз летал за бугор – деньги есть.

P.S. Разочарование случилось дома, когда японский телевизор не признал нашего формата цветности. Вскоре нашёлся умелец, воткнувший туда SECAM’овский транскодер, так и появились там несколько деталей с русскими буквами.

© mankubus

[МАКС]

Вчера приезжал ко мне в гости мой друг с детства. Как и всегда это обычно бывало, мы сидим за кружечкой холодного пивка, обсуждаем что-нибудь про жизнь…

Но в этот раз у нас вместо разговоров, возник спор.

Дело в том, что мой друг работает бортпроводником в одной популярной авиакомпании, зарплата у него не сказал бы, что высокая ( в районе 40 тысяч в мес). И в один из рейсов, он работал в бизнес-классе (у проводников разделяется работа на тех, кто будут в бизнесе и в экономе). Все шло по плану и без запинок, но вдруг, во время взлета у одной из пассажирок из бизнеса, отваливается подлокотник кресла! Для тех, кто не знает, в бизнес-классе самолета, как правило, очень мало людей летит, а стоимость билета (со слов друга) может доходить до 100 тысяч рублей!!!! Дк вот, этой «милой» даме, очень, очень, очень вежливо предлагают пересесть на точно такое же соседнее кресло со всеми привилегиями…но…

Женщина, отказалась пересаживаться и в грубой форме объяснила, что хочет оставаться на своем месте и с целым подлокотником! И ВНИМАНИЕ!!! Все оставшееся время, до конца полета, бортпроводники самолета, в позе полураком-полунаколенях, держали этот гребанный подлокотник по очереди блеать руками!!! А тетка с довольным лицом в течении полета, специально, еще и облокачивалась на него посильнее и требовала, чтоб тот кто держит подлокотник не смотрел на нее и отвернул голову в проход между рядами!

Я все понимаю! И то, что деньги человек заплатил за VIP, и даже то, что по каким-либо причинам она хотела сидеть именно на том кресле но……!! Зачем издеваться над людьми, зачем вести себя как свинья по отношению к людям, которые даже не виноваты в произошедшем?! А бортпроводники?! На х*я простите так унижаться?!

Я пытался убедить другана в том, что честь и достоинство для человека – прежде всего! И ни за какие деньги не стоит унижаться! Но я так и не переубедил его и он остался при своей точке зрения.
 «Это наша работа», «А если она жалобу напишет?», «Это ВИП – пассажир», «Комфорт для пассажиров – прежде всего» - повторял он как зомби! А в его глазах - грусть! А у меня зла сука не хватает, как обидно за друга!

Уверен, что таких историй в последнее время хватает! Пишите свои наблюдения.

[МАКС]

Знакомый, работавший инструктором во Вьетнаме рассказал.

Во Вьетнаме мы официально не воевали. Военспецами и инструкторами были. Найти нормального вьетнама - проблема. Они маленькие, дохлые, перегрузку не держат. Наши парни до 10g держали нормально, а эти на пяти уже сознание теряли. Их кормили насильно, под трибунал отдавали, если кто-то мяса положенную пайку не съест, на тренажерах их крутили - все без толку. Теряют сознание и все тут. На несколько секунд, но этого хватает. Американские летчики быстро поняли, что вся вьетнамская авиация делится на русских летчиков и вьетнамов. Сбить вьетнама - дело почетное, прибыльное (деньги платили хорошие), а главное - безопасное.

С русскими дела обстояли гораздо хуже. На них

вываливаешь вроде неожиданно с солнечной стороны, из облака, вроде бьешь наверняка, а он сделает противоракетный маневр, крутанет фигуру с перегрузкой офигенной, и уже у тебя на хвосте. Хрен с ними с деньгами и со славой, так ведь и собьет же еще тебя! Правда тех, кто катапультировался - не добивали. И на том спасибо русским парням. Америкосы быстро смекнули, как отличить русского от вьетнама. Идет бой, как правило это очень скоротечно. F-4 на хвосте у МиГа. МиГ делает маневр, перегрузка растет, пять, шесть - хоп! крылышки задрожали, на секунду, едва заметно - все понятно, вьетнам. Можно не бояться. А вот если на 8g МиГ так же уверенно выполняет маневр, то там точно не вьетнам, а русский, и хрен его знает, чем все закончится. Поэтому америкосы открыто выходили в эфир и с фразой "Ванья! Я ушель!" выходили из боя. И правильно. Береженого бог бережет.

[МАКС]

Хочу я вам комрады рассказать одну историю о старом добром СССР. История про то, как обеспечивался ядерный щит и как несли свою нелегкую вахту наши доблестные отцы. История реальная, рассказанная моим батей офицером РВСН, который полностью отдал себя служению Родине. Заслужил инвалидность и пенсию. И квартиру дали, что есть, то есть.

Значит события развивались в начале 80-х в г. Алейск Алтайского края. В этом замечательном месте несла службу ракетная дивизия стратегического назначения. Оснащена она была по тем временам неплохими ракетными комплексами шахтного базирования Р-36М. Пиндосы недолюбливали наш комплекс и называли его «SS-18 Mod.2 Satan. И размещался этот «Сатан» в шахтной пусковой установке повышенной защищённости, говорят даже прямое ядерное попадание должна выдержать.

Дивизия как и положено по графику вставала на боевое дежурство. Как это выглядело: весь личный состав задействованный в дежурстве спускался в автономный бункер под землю, (не знаю сколько метров врать не буду) и его закрывали, не выйти, не войти, что бы не случилось. В бункере находились системы управления комплексом. И вот так в замкнутом пространстве офицеры по- сменно сидели за пультами в течении трех дней, потом дежурство передавалось на другой комплекс, бункер открывали и всех выпускали на свет божий.

Электромагнитные поля там были те еще. Ни одни часы не работали (электронных тогда не было, а механические намагничевались так, что врали безбожно). Бате теща подарила золотые, 500р по тем времена бешеные деньжищи, вот они не врали. Но речь не об этом.

И вот в такое боевое дежурство, когда космические карты загружены в планшеты, а в боеголовки загружены реальные целеуказания с Вашингтонами, Боннами да Парижима всякими. Мощь такая, что одна эта дивизия способна начать 3-ю мировую и выиграть ее в течении 14 минут (подлетное время) Происходит срабатывание автоматики и все комплексы переходят в режим подготовки к старту, что бы нанести ответный удар. Отстреливаются крышки шахт. Это у пиндосов в кино они ездят и медленно открываются, что бы Брюс Виллис смог спасти мир, а у русских они отстреливаются пиропатронами, крышку размером с футбольное поле, способную сдержать прямое ядерное попадание отбрасывает на 500 метров за секунду. Приходит в рабочей режим гидравлика, отходят все системы удерживающие ракету и она готова к старту, медленно раскачиваясь на амортизаторах, ждет последней команды, что бы принести смерть, страх и ужас по баллистической траектории на соседний континент. Но последней команды нет т.к. что бы произошел пуск, должно быть два подтверждения: от дежурного офицера и из штаба МО от «ядерного чемоданчика», если есть связь с чемоданчиком конечно, если нет тогда только командир принимает решение о нанесении удара. Связь была! Старт отменили.

И тут началось! Позвонили из Москвы и спросили вы охуели? Не не так.. спросили «ВЫ СОВСЕМ ТАМ ОХУЕЛИ В ВАШЕЙ ЕБАНОЙ СИБИРИ? ДУМАЕТЕ СОСЛАТЬ НЕКУДА БОЛЬШЕ?
Создали комиссию, вызвали конструкторов, прилетели КГБ, арестовали весь командный состав части. Короче шухер, шо пиздец. Причину срабатывания автоматики нехера понять не могут.

Но нашелся один старый прапор еврей, который не поленился и съездил в Новосибирск и взял маленькую справочку, у сейсмологов, что именно в это время было маленькое землетрясение, 0,5 балл, которое никто не заметил. А как потом выяснилось, автоматика приняла колебания почвы за ядерный удар и отработала в штатном режиме, о чем побожились создатели системы. Всех отпустили, составили акт и продолжили службу. А пиндосы так и не узнали, что их жизни зависели от колебаний почвы в каком-то сраном городе- поселке в Сибирии и от выдержки и нервов дежурного офицера.

[МАКС]

Было мне лет 26 тогда, пообещал забрать друга моего брата и вот какая история произошла:

Надо было одного человека из бара домой отвезти. Подъехал ко входу, жду. Выходит девушка, садится ко мне в машину. Но поскольку я ждал вовсе не её, то сначала подумал, что она с тем человеком, которого я жду. А она невозмутимо посмотрела на меня и сказала: "Ну чего стоим? Поехали!". Я быстро сообразил, что прилично выпившая девушка просто перепутала меня с таксистом. Настроение было хорошее и я решил сразу не обламывать её, а немного поприкалываться.
- Куда едем?
- Улица Ленина, дом 45.
- Поесть дома что-нибудь есть?
- Что?
- Еда есть какая-нибудь?
- Есть. А почему вас это интересует?
- Проголодался, есть хочу.
- Что?
- Голодный я очень
- А мне то что? Я вас кормить не собираюсь.
- Ну тогда я никуда не поеду.
- Это ещё почему?!
- Моя религия запрещает мне брать с людей деньги, я работаю за еду.
- Какая ещё религия?! Ни разу не видела такого наглого таксиста! Я буду жаловаться!
- Кому?

- Вашему начальству
- Да пожалуйста. Можете прямо щас позвонить. Телефон дать?
- А вот и позвоню! Давайте телефон!
Диктую свой номер. Девушка начинает нервно тыкать в телефон, а я, еле сдерживая смех, отключаю на своей мобиле звук, чтобы не спалиться раньше времени.
- Никто не берёт трубку!
- А вы подождите подольше
- Это вы ждите, а я ждать не буду!
Девушка выпрыгивает из машины, громко хлопая дверью. Я решаю, что если прикалываться, то уж по-полной, захожу в "Неотвеченные" и набираю её номер.
- Алё. Машинку вызывали?
- Да
- Выходите. Машинка подъехала.
- Я уже вышла, но ваш водитель хам! Пришлите нормального водителя!
- Вам прислали отличного водителя, просто дайте ему что-нибудь поесть.
- Что?
- Накормите его ужином, ну или мороженьку хотя бы купите.

[МАКС]

Как-то лет двадцать назад я спешил на день рождения к сестре своей жены. Мне надо было попасть в Волгоград из деревни, преодолев примерно 150 километров.

Добравшись до трассы Москва -Волгоград, в районе города Фроловo я стал ждать автобус. Да только общественный транспорт мало того что ходил редко, так еще и в субботний день был настолько переполнен пассажирами, что даже не останавливался. Поняв, что рискую пропустить день рождения, я стал тормозить попутки. После нескольких неудачных попыток меня, наконец, подобрал КамАЗ-битумовоз с длинной бочкой-цистерной.

Пока мы ехали, я задремал. Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент мой легкий сон нарушил визг тормозов. КамАЗ резко сбавил ход, так что я уперся обеими руками в переднюю панель кабины. Справа совсем близко промелькнул трактор «Беларусь» с экскаваторным ковшом позади.

Оказалось, тракторист выехал с примыкающей справа дороги и оказался у нас на пути. Тормозить оказалось уже поздно, ведь масса нашей машины вместе с грузом составляла более 30 тонн. Пытаясь избежать удара, КамАЗ ушел влево, но там по встречке приближались белые «Жигули». Тогда водитель КамАЗа вывернул обратно вправо, на свою полосу, и устремился прямо на ковш экскаватора. Все это произошло, наверное, меньше чем за пару секунд.

И вдруг у меня в голове раздался громкий четкий приказ:

- Удар будет верхним! Ложись!

Не раздумывая, я соскользнул с пассажирского сиденья вниз и, почти касаясь головой ног водителя, растянулся на полу. В следующее мгновение раздался страшный грохот. Ковш угодил прямиком в ту часть автомобиля, где сидел я. Меня бросило вперед, а затем назад...

И тут произошло нечто фантастическое. Все вокруг замедлилось, как бывает при просмотре кино по кадрам. Осколки лобового стекла порхали в воздухе и медленно оседали, словно снежинки в безветренную погоду, плавно покрывая все внутри кабины сверкающим слоем.

Надо мной, словно бумага, медленно сминался металл кабины. Мое тело при этом столь же медленно, сантиметр за сантиметром, скользило по полу. Те 30-40 сантиметров, что отделяли переднюю стенку кабины от сиденья, я преодолевал пару минут. Все это выглядело супернереально!

Вообще, в тот момент меня охватило чувство какой-то эйфории. Страха не было вообще! И лишь когда мое бедро коснулось сиденья, мир внезапно стал прежним. Бок пронзила острая боль. Сверху осыпались остатки колючих частичек стекол, слегка оцарапав мне лицо.

КамАЗ замер. Взглянув вверх, я понял, что ожидало меня, не упади я на пол, - верхняя часть кабины на уровне моей головы оказалась полностью смятой. Дверь автомобиля с моей, правой стороны еле держалась на нижней петле, провиснув до самого асфальта. Я взглянул на водителя. Тот был белее мела, зато цел - ни царапины. Его половину кабины ковш не задел.

- Вы молодец, спасибо! Если бы не справились с управлением, могло быть и хуже, - подбодрил я водителя. -Я здесь, наверное, не нужен? А то мне нельзя опаздывать.

- Нет-нет, не нужен! - мотнул тот головой. - К тому же мне запрещено перевозить пассажиров.

- Ну, тогда я пошел. Еще раз спасибо!

Я вылезал почему-то через сторону водителя. Похоже, моя сторона теперь казалась мне совсем страшной. Ощущая себя чуть ли не супергероем, я по-молодецки спрыгнул с автомобильной подножки на асфальт, отряхнулся от стекол, взял свою сумку с вещами.

Я заметил остатки трактора в нескольких десятках метров от дороги, в поле. Ему тоже досталось. «Беларусь» больше походил на груду покореженного металла с хвостом из остатков ковша. Самое удивительное, что тракторист остался жив. Он уже подходил к нам. На нем не было заметно ни синяков, ни ссадин. Я отметил, что он весьма нетрезв.

- Стой! - заорал он мне. - Куда? Свидетелем будешь!

- Да пошел ты! - бросил я ему, еле сдерживаясь, чтоб не сказать больше.

К тому же свидетелей и так было предостаточно. Ведь на дороге при виде аварии остановилось немало машин.
Через несколько минут меня подобрала легковушка. Я поразил ее пассажиров рассказом о только что пережитом.

А еще минут через пять чувство эйфории, охватившее меня во время аварии, внезапно исчезло, и меня стала бить нервная дрожь. Ну а спустя час я благополучно добрался до Волгограда и даже успел на день рождения.

Мне до сих пор интересно, что за сила уберегла меня от неминуемой гибели.